Идеальный гражданин

Потом выступил мой адвокат. Я уже многое сказал, поэтому некоторые вещи Юрию пришлось повторять, но и от себя он добавлял вполне обоснованные вещи. Вообще Юрий действительно хороший адвокат, несмотря на то, что он не столь распиарен, мне казалось, что он куда профессиональнее, чем какие-нибудь именитые адвокаты вроде Павды или Резника. Юрий приложил к делу ходатайства моих соседей в котором они положительно характеризовали меня и просили не отправлять в СИЗО. На аргументы о том, что я уже нахожусь под следствием, а потому, мол, буду продолжать заниматься преступной деятельностью, он обоснованно ответил, что факт расследования в отношении меня скорее говорит обратное. Если я тогда, находясь под подпиской о невыезде, не пытался нарушить эту меру пресечения, то отчего следствие считает, что я нарушу ее теперь?

Справки Аванесяна Юрий назвал липовыми, ничем не подтвержденными и противоречащими действительности.

– Владимир, скажите, у Вас есть заграничный паспорт? – спросил он меня.

– Нет, нету. – ответил я как есть.

– Таким образом, – обратился Юрий к судье, – каким образом следствие представляет себе, чтобы мой подзащитный мог купить билеты в страны ЕС, не имея заграничного паспорта.

– Что касается угроз в адрес федерального судьи якобы со стороны моего подзащитного, то вероятно в таком случае имело место изменение прежней меры пресечения, ведь угрозы судье это грубейшее нарушение, однако за два года нахождения моего подзащитного под подпиской о невыезде, ни разу не было заявлено ходатайство об ужесточении меры пресечения. – Так опроверг Юрий справку центра «Э» об угрозах судье.

В отличие от меня, настаивающего на избрании подписки о невыезде, Юрий ходатайствовал об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, хотя и признал, что даже для такой меры нету никаких веских оснований. По словам Юрия, это было компромиссом между интересами следствия и моими интересами. Это ходатайство я поддержал, рассчитывая, что в дальнейшем можно будет сменить домашний арест на подписку о невыезде.

Следствие и прокуратура естественно возражали против ходатайств защиты. Судья изучила материалы дела и удалилась в совещательную комнату для принятия решения. На время составления решения всех вывели из зала, а меня вернули в бокс в подвале суда. Обратно меня вернули минут через 30-40. Когда я слушал решение суда, я рассчитывал, что с точки зрения закона, нет никаких оснований отправлять меня в СИЗО, но я жил в РФ и прекрасно знал какое здесь правосудие, а вернее то, что его тут нет.

Суд полностью встал на сторону следствия, признав их доводы обоснованными. Меня арестовали на два месяца, то есть до конца августа 2018 года. Я не сильно расстроился, так как был наслышан о репутации Басманного суда и надеялся на отмену решения в Мосгорсуде. Мне вручили решение. Интересным правилом было то, что при передаче в клетку чего угодно, эту вещь необходимо отдавать в руки конвоиров, которые, проверив, что мне не передают ничего незаконного, отдают это мне, даже если это решение суда, которое готовит секретарь. Это очередная мера предосторожности, которая способствует скорее нарушению прав обвиняемого, чем достижение целей безопасности.

В данной мне анкете я отметил, что желаю подавать апелляцию, пользоваться услугами моего защитника, лично участвовать в рассмотрении апелляционной жалобы. Вообще эта анкета чистая формальность, которая нужна, чтобы суд, более менее, представлял намерения обвиняемого. Если бы я указал, что хочу обжаловать решение, а потом не подал бы апелляции, то для меня не было бы никаких последствий, и наоборот, напиши я, что не хочу обжаловать решение, ничего не мешало мне, потом изменить это намеренье.

Перед уходом я послушал как судья хамит то своему секретарю, то моему адвокату. После этого я осознал, что она оказалась похожей на жабу.

Меня отвели в бокс и через некоторое время повели в Газель, после чего повезли обратно на Петровку. Обратно я ехал уже без того задержанного сотрудника. Скорее всего, его не стали заключать под стражу.

По поведению в суде при избрании меры пресечения также можно сформулировать несколько советов:

В Уголовно-процессуальном кодексе сказано, что для заключения под стражу, как и для назначения иной меры пресечения, требуются фактические данные о том, что обвиняемый имеет возможность:

– скрыться от суда и следствия;

– продолжить заниматься преступной деятельностью;

– уничтожить доказательства, угрожать участникам уголовного судопроизводства или иным способом препятствовать достижению истины по уголовному делу.

Есть также некоторые формальные основания, вроде вовремя предъявленного обвинения, возбуждение дела уполномоченным органом, и подобное. Будьте уверены, такие формальности система почти всегда обращает внимание, при этом нагло игнорируя действительно важные основания, о которых сказано выше.