Идеальный грешник

Мирослав понял, что ждать больше не может. Подстроился, чтобы Кошке было комфортнее, и рывком погрузился до самого основания.

Комнату вспорол громкий мат. На этот раз ругался Мирослав Тарновский, что само по себе было весьма удивительным событием.

А Кошка, прогнувшись, обхватила его бедра тонкими, стройными ногами и пригрозила на ухо, задевая мочку зубами:

— Не вздумай тормозить, Мир!

Мирослав выдохнул. Отстранился, чтобы заглянуть упрямой и вредной девчонке в глаза.

— Дикая Кошка! — пробормотал мужчина и вновь подался бедрами вперед, на этот раз безболезненно и без преград заполняя собой девичье лоно. — И вредная.

— Не отвлекайся, — выдохнула Правдина, а потом вдруг заглянула своими пронзительными глазами в его, — Сделай так, чтобы я не пожалела.

Мир кивнул. Пусть просьба и могла бы показаться смешной. А нет, ничего смешного или нелепого не было, потому что Мирослав был уже близок к финишу. Позвоночник прошивали раскаленные иглы желания, а член, кажется, готов был взорваться. Но Мир двигался, скользя медленно и бережно, задевая чувствительные точки, лаская пальцами острые вершинки сосков, оставляя жадные поцелуи на приоткрытых губах.

Наверное, он мог бы собой гордиться. Девочка — эта вредная и капризная Кошка начала вдруг цепляться за его плечи, сильнее прогибаясь навстречу каждому его толчку, а стоны становились громче, превращаясь в дивную музыку для ушей Мирослава.

Мужчина понял, что не может больше терпеть. Отпустил себя, позволил себе утонуть в удовольствии, протяжных стонах, жадных ласках тонких пальцев.

Но уже проваливаясь в экстаз, Мир понял, что малышка догнала его, дрожа и сжимая его член стеночками лона. Так крепко и плотно, что он и сам со стоном рухнул на постель, придавив собой Кошку.

Зато не убежит, подумал Мирослав прежде, чем прикрыть глаза.

Котоми поняла, что слезы катятся из глаз. Нет, она не жалела, что подарила самое ценное, что хранила, этому мужчине. Пусть и знала его менее суток.

Просто Кошке казалось, что она сейчас — невероятно жалко выглядит. И да, нужно быстрее сваливать подальше от Мира.

Потому что… Потому что он удивительный. А она… Она не просто девчонка со странностями, еще и выглядит как подросток.

Дождавшись, когда крупное тело ее первого, и Кошка почему-то была уверенна, единственного мужчины, обмякнет и придавит ее к постели, девушка осторожно отползла в сторону. Мирослав, размеренно и глубоко дыша, уснул. А Правдина на цыпочках прокралась в ванную. Наспех приняла душ, оделась и добралась до входной двери.

— Я же тебя все равно найду! — раздался сиплый голос из спальни.

Кошка фыркнула. Самое время сбежать. Ведь нет у них ничего общего. Ни капли. Они даже живут в разных странах.

Мир появился в холе. Встал, скрестив руки на груди. Идеальная прическа — растрепана. А на груди — едва заметные царапины от Кошкиных ногтей. Надо же, она умудрилась его пометить. Но эта мысль оказалась весьма приятной.

Из одежды на парне ничего не было. И, кажется, этот факт ни капли Мирослава не смущал.

— Все еще тянет сбежать? — мужчина изогнул бровь, а Правдина неопределенно повела плечом и старалась не смотреть ниже пояса.

В идеале, на Мирослава вообще нельзя было смотреть. Слишком уж он красивым был. Но не смотреть не получалось.

— Отвезу, — вздохнул он, вернулся в спальню, но до слуха Правдиной донесся вполне различимый вздох, — Вот надо же, какая вредная Кошка попалась.

Котоми промолчала. Сунула ноги в боты и принялась ждать.

Спустя полчаса в холле появился молодой мужчина в стильном строгом костюме, белоснежной рубашке и даже галстук имелся. Взглянув на парня, Кошка вздохнула, лишний раз убеждаясь, что с Миром Тарновским она точно больше не встретится. Они живут в слишком разных галактиках.

Через полтора часа Кошка уже стояла на пороге квартиры брата. Чапа, сонно моргая глазами, не мог понять, что происходит и почему сестру привез Мир.

Но Мурку был очень рад видеть. Принялся обнимать девушку. А Мирослава вежливо проводили до двери.

Тарновский не стал настаивать. Понимал, что брат и сестра не виделись давно. Да и девчонка сейчас не расположена к общению. Но в коридоре, выходя из квартиры, Мирослав все же многозначительно посмотрел на Кошку. Говорить ничего не стал. Не хотел пугать, малышку. Знал одно, эта ночь — не последняя, а первая в их с Правдиной отношениях.

— О чем задумался, брат? — тяжелая рука Марса с размаху хлопнулась на его плечо.

Мирослав скривился, едва не расплескав выпивку. На душе скребли кошки, вернее, одна вредная Кошка. И отчаянно хотелось подраться. Но мальчишник же, а через сутки у брата свадьба. И если вдруг Тарновские заявятся на торжество с фингалами на лицах, то грести будут и от старшего поколения под предводительством Агаты, и от нервничающей невесты. А бесшабашный Марсель оказался вдруг настолько домашним и стремящимся угодить своей малышке-невесте, что Мир не сомневался, брат точно не полезет в драку. А подраться хотелось.