Идеальный калибр

Я подставил кусок к щели, в которую тут же просунулся длинный и широкий нож и начал мой кусок не резать, а пилить, потому что на весу разрезать его было невозможно. Но все-таки один небольшой кусок отпилить мы общими усилиями сумели. И я сразу засунул кусок в рот, хотя опять подумал о том, что требуются волчьи зубы, чтобы это мясо разжевать. И перец сразу стал жечь небо и язык. Вкуса мяса при этом совсем не ощущалось.

– Покажи-ка свою бутылку, – попросил Рамазан.

А я как раз за бутылкой потянулся, чтобы перец во рту смыть.

– Чем тебе бутылка не нравится? – спросил я, но секрета из нее не делал и подставил под луч фонарика.

Рамазан вздохнул:

– Подожди-ка, не пей…

– Почему? – спросил я, недоумевая. С куском мяса во рту говорить было смешно и трудно, но я все же разговаривал.

Он помедлил несколько секунд.

– Зачем имам тебе это дал?

– Зачем? Наверное, чтобы я пил. Мне почему-то так кажется…

– Ты разве не согласился быть его снайпером?

– Если бы я согласился, разве меня закрыли бы под замок?

– Все новички карантин проходят. Кто сутки, кто двое, кто трое…

– Нет, я еще не согласился. – Я почувствовал какое-то напряжение момента, убрал одну руку за спину и нащупал рукоятку пистолета.

– Твой друг сразу не согласился. Он погиб.

– Я знаю. Он взорвал себя гранатой и троих ваших взорвал… Наверное, обстоятельства вынудили его так поступить.

– Ты что, не знаешь, почему он взорвал гранату? – спросил Рамазан.

– Не знаю. Расскажи… – В моем голосе, кажется, даже нечаянная угроза прозвучала. Но Рамазан понял, что если это и угроза, то она не в его адрес направлена.

– Он христианин, и у него татуировка была. Цепочка через шею и крест на груди. Имам приказал вырезать крест с цепочкой вместе с кожей…

У меня в глазах потемнело, словно погас масляный светильник. И кровь в висках застучала, словно я неделю висел вниз головой и только что вернулся в нормальное состояние. Я выронил мясо на грязный пол, выплюнул недожеванный кусок. И побоялся, что меня сейчас вырвет.

– На его месте я заставил бы имама гранату проглотить, – не выдержал я.

– Тебе бежать нужно, – сказал Рамазан.

– Ты так думаешь? – спросил я, недоумевая, кто подстроил мне такую глупую ловушку.

– Тебе бежать нужно, – повторил он. – Если тебе эту воду дали, обязательно нужно бежать.

– Какую воду? – не понял я.

– Эту, в бутылке. Посмотри на дно… Взболтай.

Я взболтал воду и даже в свете фонарика увидел, как по дну гуляет маленький водяной вихрь каких-то белых частиц. Рамазан был прав. В воду что-то подмешали.

– Что это?

– Имам многим подсовывает. Кто выпьет, на три дня рабом становится. Делает, что ему скажут, и ничего не понимает. Это вода для шахидов. Их месяц такой водой поят, потом посылают убивать. Зачем он тебе дал?

– Спроси у имама, – ответил я и задумался.

Да, рискнуть и довериться Рамазану, пожалуй, стоило. А он настаивал:

– Тебе бежать надо. Я помогу, только возьми меня с собой. Я никого не убивал. Но мне скоро тоже дадут бутылку с такой водой – и отправят в Москву или еще куда-нибудь. Чтобы взрывать…

Откуда-то из прохода послышались шаги.

– Адам идет. Он всегда так топает… Он сегодня ночью семерых ваших застрелил. Убей его, и убежим вместе. Я смогу тебя вывести. Я знаю, как отсюда выйти.

– Убить Адама – мало. Нужно винтовки забрать. Из наших винтовок могут и другие стрелять. Винтовки очень хороши, – сказал я. – Сможешь забрать винтовки?

– Кто мне их даст!

– Тогда пусть Адам сам их принесет, – решил я. – Запусти его ко мне.

Я отошел от двери и улегся на свою лежанку. И сразу почувствовал укусы блох. Нет, сутки здесь я не выдержу. Подстроили мне ловушку или не подстроили, но кормление злющих, как волки, блох мне по вкусу не пришлось. Обязательно нужно бежать. Тем более что я сам заранее к этому готовился. И почему тогда предложение Рамазана должно вызывать у меня недоверие. Парень не хочет стать шахидом. Этому я вполне верю. А вдвоем бежать все равно легче. Хотя бы винтовки тащить будет легче.

Подошел бандитский снайпер. Рамазан с Адамом говорили не на русском языке, и я не понял ни слова. Но уловил интонацию. Адам разговаривал свысока, в приказном порядке и с легкой долей брезгливости. Рамазан отвечал робко. Он же и дверь открыл, запуская ко мне снайпера бандитов с длинной винтовкой в руках. Тяжелый глушитель значительно удлинял ствол.

– Садись, – показал я на топчан, где в изобилии водились блохи, а сам сел на то, что в моей каморке называлось столом, и взял в руки его винтовку.

Адам, как оказалось, просто не мог подсоединить баллистический калькулятор, поскольку «Гепард» и «Геката» имеют разные клеммы соединения. По недоумию он сорвал и ту и другую клеммы, и оказалось, что у «Гекаты» только четыре контакта, тогда как у калькулятора от «Гепарда» их пять. Я знал, какие два контакта можно соединить в один, но покачал головой.

– Нет. Не получится. Системы с разной базовой программой. Давай попробуем выбрать что-то из наших винтовок. Неси сюда обе.

– Одну только могу, – сказал Адам. – Вторую забрал Лукман. Он тоже снайпер. Сегодня ночью пойдет на охоту.

Я вздохнул.

– Неси хотя бы одну…

– Калькулятор?