Идеальный круиз

Каждый раз, когда в динамиках что-то трещало, вызывая опаздывающих на рейс, я обмирала, а стоило появиться и приблизиться работникам в форме, совсем перестала дышать и очень захотелось стать невидимкой.

Разговаривая о чем-то между собой, мужчины внимательно осматривали очередь, а я еле сдерживалась, чтобы не броситься наутек к ближайшему туалету не запереться там.

К счастью, целью оказалась не я. Представители власти выудили из очереди невысокую белокурую женщину, а у меня по спине стекла холодная струйка.

День 12. Дома!

Каких богов мне благодарить, что пришла идея на обратном пути от справочной заскочить в один из бутиков и купить оттеночный шампунь. Теперь мои платиновые волосы имели тусклый серый оттенок. Быть может, он только что спас мне, если не жизнь, то свободу.

У пограничника на паспортном контроле я стояла ни жива, ни мертва. Но, или полномочия Джеймса не распространялись так далеко, либо решили, что отловили нужного человека, и, после нескольких бесконечных минут изучения меня и фотографии в паспорте, я прошла, нет, почти пробежала на нейтральную территорию.

Только плюхнувшись в кресло самолета, я более-менее почувствовала себя в безопасности и только сейчас, расслабившись, поняла в каком напряжении находилась последние несколько часов.

Улыбчивая французская бортпроводница принесла мне красного вина, плед, и я окончательно вырубилась до самого Парижа. С осознанием того, что уж здесь-то меня точно не достанут, проспала поилку, кормление и проснулась только когда кто-то тронул за плечо.

Со страху и от неожиданности, я подпрыгнула и врезалась коленями в спинку впередистоящего кресла.

– Мадемуазель, приведите спинку в вертикальное положение, – расслышала сквозь недовольное бурчание, подопнутного пассажира.

Пересадка в аэропорту Парижа, во время которой я опять тряслась, как осенний лист на ветру. Старалась всегда быть среди людей, а при приближении кого-нибудь в форме, ныряла в дамскую комнату. Кажется, у меня стремительно развивается паранойя.

Бедный Димка, а ему еще со мной жить. Вот тот единственный человек, в котором я была уверена больше, чем на сто процентов, и, наконец попав в самолет до Москвы, отправила ему sms-ку: «Встречай, я прилетаю рейсом из Парижа».

Москва встретила меня проливным дождем, лужами и серым низким небом, но я все равно чуть не расплакалась от радости – я дома!

А когда увидела Димку, честного, любящего, преданного Димку, дожидающегося в зале прилета, горячая волна обдала с ног до головы, подкатила к глазам, и, бросившись на грудь самого дорогого человека, я натуральным образом разрыдалась.

– Ну что ты, Сашка, – бормотал он, прижимая меня к себе и поглаживая по голове.

– Соскучилась, – шмыгнула я, глядя в искренние карие глаза.

– И поэтому сбежала?

Расслышала в его голосе радостные нотки и снова чуть не разрыдалась, теперь уже от злости на саму себя – какая же я дура. Черствая, эгоистичная, самовлюбленная дура. Обманывала Димку, такого честного, открытого. Он не заслуживает такую дрянь, как я, а я не заслуживаю его любви и заботы.

– Да, – всхлипывая, кивнула я. – Я поняла, что без тебя все не то. Пойдем скорее. Я домой хочу, – и прижалась крепче – никому не отдам.

И тут Димка меня поцеловал, на виду у всех: прилетевших и встречающих – хоть и знал, что не люблю прилюдных проявлений чувств, но в этот раз я не стала сопротивляться и ответила ему. Жадно, горячо – именно это мне и было необходимо, чтобы окончательно почувствовать себя дома.

До квартиры добрались почти ночью – почти все окна, кроме моих, светились уютным желтым светом. Люди ужинали, смотрели телевизор, обнимались и в их жизни не было арабов-контрабандистов и секретного агента.

– Поднимешься? – повернувшись к Димке, спросила я.

У меня еще не закончился круиз и отпуск, а он… Он без раздумий согласился.

Целоваться начали уже на первом этаже, продолжили в лифте, а когда добрались до моих дверей, то куртки обоих были уже наполовину стянуты. Димка действительно соскучился, я тоже, и мы не могли оторваться друг от друга.

Чемодан остался стоять у громко захлопнувшейся двери, а коридор до спальни был устелен нашей сброшенной одеждой.

– Сашка! – шептал Димка в мои волосы, пытаясь развернуть к себе спиной, но я отстранилась.

– Нет, – удивленный и непонимающий взгляд. – Я хочу видеть тебя.

Да, мне это было необходимо, чтобы распрощаться с круизным сумасшествием и снова вернуться в привычную колею.

– Хорошо, – Димка широко улыбнулся. В этих вопросах он никогда со мной не спорил.

Не сводя с меня сияющих глаз, он опустился на кровать и протянул руку.

– Иди скорее, я так соскучился.

И это было правдой.

От одного его вида, родного запаха, воспоминаний о его руках, голова приятно закружилась, а мышцы живота стянуло.

– Я тоже, – приблизившись, я села верхом к нему на колени.

Боже, какое  это счастье!

Каждое прикосновение, каждое движение отдавалось во мне взрывающей мозг бурей чувств. Как виртуозный музыкант, Димка играл на моем теле, а оно с готовностью отзывалось на его руки, губы.