Идеальный любовник

— Есть две причины, — ровным тоном отреагировал Саймон. — Первая — развод, это проблема, перед которой недавно предстал Генри. Вторая — ребенок, которого она носит, не его, но должен будет стать наследником. Возможно, они не стоят столь высоко по рангу, как Кинстеры или Эшфорды, но они известны здесь давно и являются уважаемым семейством.

— Но она не собиралась вынашивать ребенка, более того, она вполне определенно высказывалась на этот счет.

— Ты подслушала, как она говорила об этом матери. Кто еще знал об этом?

— А кто еще знал, что она беременна? — парировала Порция.

— Только те, кому она сказала сама, и те, кому сказала ты.

Порция наморщила нос.

— Я сказала леди О.

— Верно. А еще существуют слуги, которые подслушивают гораздо чаще, чем мы думаем.

— И вся прислуга могла знать, что Китти и Генри живут врозь.

— А это, в свою очередь, означает, что всем ясно: ребенок, которого вынашивает Китти, не принадлежит…

Порция поморщилась.

— Если ребенок не является отпрыском Глоссапов, что вероятнее всего, то это было бы плохо, но что, если бы он всетаки был Глоссапом?

— Еще хуже, если бы он не был им, но Китти заявила бы, что он — Глоссап.

— Но ты забываешь, что она не хотела вынашивать ребенка.

— Я не забываю, — ледяным тоном возразил Саймон. — Если она хотела убедить отца или когото, кто мог быть отцом, или даже человека, который не мог быть отцом, помочь ей избавиться — разумно… — Он встретился со взглядом Порции. — Разве это не лучший способ убедить Джеймса, или Гарольда, или даже лорда Недерфилда помочь ей, заявив, что ребенок не от Генри?

У Порции глаза округлились от ужаса.

— Ты имеешь в виду… она говорила Джеймсу, что это ребенок Гарольда, а Гарольду — что это ребенок Джеймса, или лорду Недерфилду… — Она положила руку ему на грудь и сглотнула. — Боже милосердный!

— Именно так. И что, если Генри это обнаружил?

Встретившись с его взглядом. Порция отвела глаза. После паузы Саймон продолжил:

— И дело даже не в вероятном разводе. Для Гарольда и Кэтрин, а также для лорда Недерфилда сама концепция выглядит шокирующей гораздо в большей степени, чем для нас. Для их поколения это немыслимый скандал, пятно на всю семью.

— Мы знаем, что собой представляла Китти, какое удовольствие ей доставляла возможность досаждать людям. Мы знаем, что она пришла в библиотеку, чтобы с кемто встретиться, но не знаем, с кем и для чего. Мы не знаем, о чем они говорили, какая тема заставила убийцу пойти на этот шаг.

Порция ничего не сказала, но мысленно была с этим согласна. Она вложила пальцы в его руку и прислонилась к его плечу. Освободившись от ее пальцев, Саймйн поднял руку и прижал ее к себе. Порция вздохнула:

— Китти играла с огнем, и неудивительно, что она сгорела.

Во время завтрака настроение у людей было подавленное. Лорд Уиллоуби проинформировал их, что им надлежит остаться до того момента, пока не прибудет следователь с Боустрит. Поскольку его прибытие ожидалось после полудня, многие занялись тайными сборами, надеясь уехать вечером.

Большинство людей считали, что Глоссапам надо предоставить самим разбираться с их потерей, без привлечения к этому гостей, любой другой вариант был просто шокирующим и немыслимым.

Следователь прибыл вовремя и сразу же проинформировал всех, что они снова должны хорошо все обдумать.

Крупный, крепкого телосложения мужчина, весьма решительный и энергичный, инспектор Стоукс побеседовал сначала с лордом Глоссапом и лордом Недерфилдом в кабинете и лишь затем был представлен в гостиной основной массе гостей.

Он вежливо наклонил голову. Порция обратила внимание на его глаза — аспидносерые, перебегающие с лица на лицо по мере того, как назывались имена. Когда настала ее очередь, она величественно наклонила голову, видя, что Стоукс не оставил без внимания Саймона, сидевшего на подлокотнике ее кресла, держа при этом руку у нее на спине. Затем Стоукс поднял взгляд к лицу Саймона, кивнул, когда было названо его имя, и перевел взор на следующего гостя.

Но наибольший интерес Порции вызывал не Стоуксчеловек, а Стоуксследователь. Каким образом он намерен найти убийцу?

— Я так понимаю, мистер Стоукс, что теперь, когда вы познакомились с нами, вы не станете возражать против нашего отъезда? — спросила леди Келвин, и по ее тону, казалось, можно было догадаться, что говорит дочь графа. Стоукс даже глазом не моргнул.

— Сожалею, мэм, но до тех пор, пока не будет найден убийца или пока я в меру своих сил не завершу расследование, — он обвел взглядом присутствующих, — всем надлежит оставаться в ГлоссапХолле.

Лицо леди Келвин сделалось пунцовым.

— Но это нелепо!

— В самом деле, сэр. — Леди Хэммонд взбила шаль. — Я уверена, что вы хотите как лучше, но это исключено…

— К сожалению, мэм, таков закон. — Стоукс наклонил голову, что должно было изобразить поклон. — Мне очень жаль, но это крайне важно.

Голос подал лорд Глоссап:

— Штатные процедуры и все такое, я понимаю. Нет нужды уклоняться. К тому же почему бы не продлить прием гостей?.. Для этого нет причин… ну, за исключением этой.