Идеальный любовник (СИ)

Тьма, что была им, и которой он был, шевельнулась. Тяжелый, бесформенный, огромный сгусток мрака зашелестел. Он говорил, и верные демоны застыли статуями, внимая ему. Им не нужны были слова, чтобы понять то, что он хотел выразить. Они и так они знали чего он хотел. И их обязанностью было предоставить ему это.

Тьма «высказала» все свои пожелания, один из четырех демонов, которые несли вахту в этой части кошмарного мира, именуемого адом, приблизился к своему господину. Ни один из отдающих дань традиции бдением подле повелителя, сейчас и близко не походил на людей. Эти маски оставались за пределами ареальности ада, придуманной специально для грешников, обреченных вечно испытывать страдания. В этой части ада демоны были самими собой – вездесущими тенями без пола, рогов, копыт и способности испытывать эмоции. Безразличные, бездушные, они готовы были, не раздумывая, повиноваться и снова, и снова, по необходимости надевать маски фигляров, чье призвание соблазнять и сбивать с истинного пути обычные человеческие души.

Никто в аду, даже сам повелитель не смог бы сказать, зачем необходимо такое количество душ. Вся эта система напоминала недоделку, недоведенное до конца дело. Кто-то когда-то задумал и создал, с тех пор этот мир жил по придуманным законам, двигался по инерции дальше и так до тех пор, пока хватало завода пружины. Но населяющие эту «землю» существа, чем дальше, тем меньше были способны ответить на вопрос, зачем же все это придумано. Ведь тот, кто сочинил, бросил дело и ушел, оставив возможность придуманному миру выживать так, как ему хочется. Вот этот мир и выживал, предоставленный сам себе.

Повелитель собирался нарушить один из главных законов, который неукоснительно соблюдался множество веков подряд. И сейчас он держал руку на пульсе, получая нужные сведения. Грандиозный эксперимент, который вот уже долгие семьдесят лет проводился адом, подходил к завершению. Любой результат в нем был уже интересен. Поэтому повелитель ада, впервые за несколько веков, чувствовал что-то похожее на любопытство. Ветер перемен добрался и до такой закостенелой системы как чистилище.

Демон, зависший в пространстве прямо перед «тьмой», над серой, гладкой поверхностью, которая заменяла здесь землю, расплылся белым облачком тумана. Молочная, густая взвесь мельчайших частиц собралась воедино, превращаясь в одно белое полотно, на котором постепенно проявлялась картина. Фигуры на ней оживали, двигались, говорили… Герман, он же Дэн, очень бы удивился, будь у него возможность узнать, что за ним так пристально следят.

Еще одно облачко – демон – парило рядом с тьмой, впитывая необходимые крохи информации для того, чтобы как можно точнее выполнить важное задание. И после того, как получил полный «список» срочных поручений, растаял туманом. Демон проявился сразу у границы, уже в привычном для глаз обитателей ада обличье – человека в темной хламиде, с черными гладко причесанными волосами и черными же глазами. Герман, будь у него возможность наблюдать за адом, такая же как и у ада за ним, легко бы признал в этом человеке старого знакомца, обуреваемого навязчивой идеей покупки Германовой души.

Мужчина предъявил погранконтролю золотой квадрат, обозначавший, что ему дозволено сколь угодно долго находиться в реальности и черные, резные ворота отворились, пропуская демона. Ему прекрасно было известно, где искать нужного человека, поэтому медлить посланец не стал, переместился туда, где его совсем не ждали.

Морис Линтенгейл, все-таки не зря столько лет посвящал изучению Силы Жизни, что как бы ни старался Дима, ему было не победить деда. Даже не смотря на то, что уже не так много как раньше мог забирать родственничек силы у своего внука. Сейчас парень в бессознательном состоянии лежал на диване, а Морис мерил шагами комнату, чертыхаясь. Внучок подпортил деду игру и Линтенгейл обдумывал теперь свои возможности и шансы на выживание. Убирать родственника он пока не спешил, любые крохи силы, которые поступали от Димы, могли пригодится в будущей борьбе. Отступать и прятаться не имело смысла. Дэн чувствовал Мориса так же, как и Морис его, в этом-то Линтенгейл был уверен. Он не уверен был в природе той силы, которой пользовался племянничек, но вот в том, что сам использовал обоюдоострый меч, применив поиск с использованием собственной крови, он мог поклясться не раздумывая. Да, старик не ожидал что получится именно так... И неучтенная природа силы Дэна сыграла свою роковую роль. Меньше всего Морис ожидал, что племянник до сих пор может пользоваться Силой Жизни.

  Сколько сил было отдано когда-то для того чтобы забрать все, принадлежащее Дэну и на данный момент получалось, что не все Морис когда-то отнял, не все. Если Дэн может чувствовать дядю - ощущалось это как эхо действий, движений, которые совершал Морис, будто улетали они куда-то в непонятное и неизведанное измерение и ударялись обо что-то невидимое, а после возвращались к владельцу, точнее Линтенгейл и не смог бы объяснить, слов бы не хватило - то что-то, когда-то старик не учел.