Идеальный любовник (СИ)

  Недолго думая подошла к нему и прильнула к груди. Стало намного теплее и пах он потрясающе, парфюм явно не из дешевых. Так мы и стояли, молча, он прижимая меня к себе, я, не смея поднять глаз выше его подбородка, пока не подъехал автобус. В салоне ехали уже не обнимаясь, стараясь не смотреть друг на друга. Я мучилась вопросом, насколько сильно теперь он не уважает меня. Видел, как чуть не дала Герману прямо на улице, теперь позволила и ему самому на людях себя поцеловать и с коленок его слезать не хотела. Я сама себя теперь не уважаю. За пару дней успела такого наворотить, что тошно становится. В подавленном настроение, вот тебе и день рождения, плелась рядом с ним от остановки до дома, только пару слов сказала, где выходить из автобуса и куда идти, а потом молчала. Он тоже не блистал красноречием и разговорчивостью, у подъезда махнула ему рукой, собираясь поскорее скрыться дома от дурного настроения, но, услышав визг тормозов, обернулась напоследок и тут же охнула.

  Из только что подъехавшего знакомого мне джипа вывалился папуля, из следующего тонированного автомобиля выпрыгнула охрана. Вот и погуляли! Песец подкрался незаметно, а головой все-таки думать надо, хоть иногда. Стоило догадаться, что папа-то лично захочет мне сюрприз ко дню рождения подготовить и появится сегодня обязательно. Откладывать до выходных точно не станет. А я и забыла, и напилась, и с парнем домой пришла! Мама, роди меня обратно! Мои мольбы о перерождении не были услышаны, карма видать не подходит, надо бы почистить, но тут почистишь, когда всякие мушшины ходят, соблазняют.

  - Так! Это у тебя такая самостоятельная жизнь? - с угрозой спросил папуля, кивая на Андрея. - Где была?

  - Праздновала, - буркнула, стараясь не смотреть на однокурсника.

  - Собирай вещи, сегодня же переезжаешь обратно! - вызверился папа.

  - Если только силой повезешь, - прошипела в ответ, размораживаясь после шока. - Сама не пойду и не поеду.

  - Побежишь как миленькая! - папочка явно дошел до точки кипения, только вот меня этим не проймешь.

  - Давай, командуй! А я буду повиноваться, ты же у нас командир! - меня всю колошматило от ярости, сколько он еще будет контролировать меня? - Вот только ласки не жди! Командирам от подчиненных ее не полагается! Как хочу, так и живу, с кем хочу, с тем и гуляю, и праздную! Мне восемнадцать, имею право на личную жизнь. Ненавижу! Сколько можно из меня маленького ребенка делать? Если Андрюху хоть пальцем тронешь, я с тобой даже разговаривать не стану!

  - Значит, этого щенка Андреем кличут? - зловеще осведомился папа. - Эй, Андрей! Увижу еще возле своей дочери, ноги поотрываю.

  Андрей не сказал ни слова, только недобро взглянул на отца, потом демонстративно подошел ко мне, чмокнул в щечку и сказал:

  - Счастливо, в институте увидимся, - и ушел.

  Да уж, смельчак, никто из прежних моих ухажеров никогда не решался так поступать. Им всегда хватало грозного вида моего папули, даже предупреждений не приходилось делать, сбегали мальчики быстро и безвозвратно.

  - Папочка, - вкрадчиво начала я. - Как ты думаешь, если ты всех моих поклонников разгонять будешь, у тебя внуки когда-нибудь появятся? В таком случае лучше тебе меня сразу в монастырь определить. И спокойно, и внуков нет, и проблем с зятем тоже нет.

  Влетела в подъезд, промчалась ураганом по лестнице и захлопнула дверь квартиры как раз перед носом разъяренного папаши. Значит, опять двадцать пять? Ни любви, ни мальчиков, ни секса? А вот посмотрим что ты с Германом, папуля, сделать сможешь! Раз так, то к черту все сомнения!

  Эльф был тут как тут, готовый выполнять все мои секс-прихоти. Учитывая мои мысленные пожелания, он осторожно помог мне снять обувь и куртку, провел рукой по спутанной шевелюре длинных светлых волос, а потом впился в губы страстным поцелуем. Я больше не отталкивала его, прижимаясь к нему со всей силой нерастраченных желаний, растворяясь в поцелуе и отгоняя как можно дальше мысли о том, что лучше бы этого мне не делать.

  Назойливый трезвон дверного звонка сменился яростным стуком в дверь, а стук потом поменялся на раздражающее дребезжание мобильника. Определенное воздействие это возымело, очень быстро удовольствие от настойчивых, спускающихся все ниже поцелуев и рук, снявших с меня рубашку и скользящих по коже, сходило на нет. Жалко не догадалась в аптеку зайти, беруши купить. Тогда уж точно все бы получилось как надо. Тут же пришлось с сожалением оторваться от Германа, оттолкнуть его, застегнуть рубашку, выключить мобильник и, нахохлившись, ждать, когда же папочка успокоится.

  Отец успокоился нескоро, и только когда за дверью воцарилась тишина, рискнула высунуть нос из квартиры. Папуля стоял, грозно глядя на меня и все еще сжимая кулаки, но искры из глаз у него уже не сыпались, значит можно и поговорить.

  - Успокоился? - ехидно поинтересовалась я.

  - Так-то ты отца любишь? - устало спросил папа.

  - А ты не отец, ты тиран, - пожала плечами я. - А тиранам можно рассчитывать только на страх и лизоблюдство.