Идеальный любовник (СИ)

  - Ваш счет, сэр, - голос официанта в обтягивающей футболке отвлек Дмитрия от созерцания дивного зрелища, ямочек на щечках улыбающегося красавца.

  Кинув крупную купюру на поднос, не глядя, Дима поднялся со стула и тихо произнес:

  - Сдачи не надо, - быстрым шагом пересек бар и подошел к красавцу у барной стойки. -Привет! Угощаю! – забывшись, произнес по-русски и кивнул бармену, собираясь сделать заказ.

  - Спасибо, у меня уже есть, - произнес глубоким, бархатным голосом красавец и снова улыбнулся.

  Неспособный отвести взгляд от белозубой улыбки Дмитрий, сказал осипшим голосом бармену:

  - Мне виски, безо льда, - и уже обращаясь к видению. - Как тебя зовут?

  - Герман, - отозвался красавец и отхлебнул пойла из бокала. - А тебя как?

  - Д-дмитрий, - парень даже не удивился тому факту, что в этом городке, где не так часто встретишь соотечественника, удалось встретить мечту разговаривающую по-русски. - Ты надолго здесь?

  Язык не поворачивался сходу, как это водилось за Димой обычно, позвать этого невероятного мужчину в номера. Сейчас парень заикался, терялся и не знал как себя вести. Присущая ему развязность куда-то подевалась, и он с трудом находил тему для разговора.

  - На пару часов, проездом, - усмехнулся Герман и махом осушил бокал. - Рад встретить земляка в этом неприветливом городе. Почему такой симпатичный и интересный парень один в этот вечер?

  - Личная жизнь не ладится, - честно ответил Дима, еще не веря, что мечта разговаривает с ним и никуда уходить не торопится.

  - Плохо, с этим что-то надо делать, - глубокомысленно изрек Герман и снова улыбнулся, глядя на парня с намеком.

  Дима от этой улыбки даже забыл о поднесенном к губам бокале, так и застыл с открытым ртом, не отводя взгляда от мечты и не веря своим глазам и ушам.

  - Дашь номерок? - вскинул вопросительно бровь Герман.

  - Да, конечно, - резко поставил бокал на стойку Дима, по пути расплескав выпивку.

  Запутался в карманах, в поисках визитки и тут же о ней забыл, когда красавчик попросил:

  - Продиктуй.

  Запинаясь и по нескольку раз повторяя цифры, Дмитрий продиктовал номер телефона. Герман набирал же цифры на своем мобильном, а парень все еще не верил, что происходящее не сон, а реальность. Только когда в кармане зазвонил собственный телефон, смог очнуться от наваждения. Вытащил мобилу, на экране высвечивался незнакомый номер.

  - Все, сбрасываю, - нажал на кнопку Герман. - Теперь и мой номер у тебя есть. Позвони, когда приедешь в Россию. Я буду ждать.

  Шатен соскользнул с высокого стула, еще раз улыбнулся на прощание и вышел из бара. Дима же остался на месте, все еще не в силах поверить в то, что такой красавец обратил на него внимание. Завистливые взгляды посетителей бара, впрочем, вполне подтверждали реальность знакомства и, чувствую что-то похожее на эйфорию, Дмитрий расплатился за выпивку и тоже покинул бар.

  Герман открыл глаза и довольно улыбнулся. Рыбка проглотила наживку и готова съесть и крючок, не глядя на то, что он может распороть ей глотку. Все шло по плану и даже лучше. Честолюбивое и завистливое ничтожество как нельзя лучше подходило для того, что придумал Герман. Сколько свободных минут, своих, Инквизитора и Али, азиата, который тоже заинтересовался судьбой молодого человека, было потрачено на осмысление произошедшего, а после и на обдумывания плана возвращения домой. Прошли годы, план обрел более четкие очертания, а Зеркальное озеро подсказало, что домой уже вернуться не получится. Мир слишком изменился с того момента, как имя молодого Линтенгейла было вычеркнуто из списка живых, но так и не появилось в списках мертвых.

  Первые дни были самыми сложными, живому не место в аду. Если первый день еще прошел в полном сознании, то последующие слились в один поток из боли, бреда, галлюцинаций, жара и нежелания жить. Что заставило его вцепиться в ареальность ада зубами и все-таки выкарабкаться, он не знал. Только догадывался, потому что Инквизитор, когда приходил в себя после костра, сидел рядом и когда молодой друг выжил, поведал, что в бреду Линтенгейл звал Беллу. Какая ирония, Изабелла не помнит свою первую любовь, а вот Герман, Герман ее совсем не забыл. Правда в то время, когда Изабелла дарила ему свои улыбки, он звался совсем не так, как представился Лере или тому же Диме.

   Сначала Герман, в то время еще Дэниэл Линтенгейл, после того как пришел в себя и обнаружил, что больше не требуется есть и спать, не мог понять за что и почему оказался в аду и какую роль сыграл в этом событии Морис Линтенгейл. Позже, размышляя, анализируя, заглядывая в Зеркало, Герман докопался до правды. Тогда же и появилось сильное желание не только вернуться, но и отомстить. Молодые демоницы, которым очень нравилась живая энергия парня, пусть и переставшего быть человеком, но оставшегося живым существом, охотно сглаживали тоску по дому. Но вот унять ее полностью, как и притушить пожар ненависти к дяде, были не в состоянии.