Идеальный маньяк

– Дело ваше, – сухо сказал Гуров. – Думаете, что все улики говорят против Винникова, а не против вас? Ошибаетесь. Ножик вложили ему в руку, заколку подбросили в квартиру – казалось бы, обезопасили себя. Ни у кого не должно остаться сомнений, что маньяк – это Винников. Факты, улики… Кстати, эксперт определил, что дверь в квартиру Винникова открывали отмычкой. На ней остались микроцарапины, что означает проникновение постороннего предмета.

– Никакой отмычки у меня нет, – заявил Гордин, чуть усмехнувшись. – Можете перевернуть все вверх дном – вы никогда ее не найдете. А ваши домыслы… – он пренебрежительно махнул рукой.

Гуров внимательно и спокойно следил за ним. Полковник был явно уверен в себе, и его невозмутимость заставляла Гордина нервничать, хоть он и старался это тщательно скрыть.

– Мои домыслы легко превращаются в факты, – сказал полковник, когда Гордин умолк, продолжая тем не менее следить за реакцией Гурова. – Все действия, что вы предприняли, думая, будто надежно отвели от себя подозрения, – все это легко опровергнуть. И не просто доказать, что это липа, а доказать, что именно вы совершали убийства женщин и убили самого Винникова. Проникновение в его квартиру в этой связи становится не столь важным. А доказать знаете как? Да хотя бы с помощью вашего плаща, которым вы пользовались несколько лет в качестве накидки. Вы, конечно, напялили его на Винникова. Но! Существует экспертиза, которая может по впитавшемуся запаху человеческого тела определить, кто его носил. Экспертиза дорогостоящая, и назначают ее редко, в исключительных случаях. Но данный случай как раз из таких. И ее назначат, не беспокойтесь. Главное управление внутренних дел – не шарашкина контора. И это дело мы доведем до конца.

Говоря это, Гуров внимательно следил за Гординым. И хотя тот ничего не сказал, по его изменившемуся лицу было видно, что он лишился уверенности, потому что появилось реальное обстоятельство, разрушающее всю его защиту, которую он себе выстроил ценой человеческой жизни.

Гуров нажал кнопку на столе и сказал вошедшему дежурному:

– Уведите его!

Виктор последовал за конвойным, но у дверей обернулся к Гурову.

– Вы мне больше не нужны, Гордин! – не поднимая головы от протокола, бросил полковник. – Это дело я закончу без ваших показаний. И был бы рад никогда больше с вами не встречаться!

И Гордин, который очень хотел что-то сказать, не успел это сделать, потому что дежурный быстро вытолкнул его в коридор.

Гуров аккуратно сложил бумаги в папку, запер их в сейф и, выйдя из кабинета, направился к генерал-лейтенанту Орлову. Тот сидел в компании Станислава Крячко и Василия Павловича Кожухова.

Гуров присел на стул и спросил Кожухова:

– Откуда вы узнали?

Кожухов вздохнул:

– Жигалкин мне сказал… Видел он его. Он же во все свой нос сует. Вот и заметил как-то, как этот… – Кожухов скривился, – через кусты крадется. А в руках у него нож!

– А что же Жигалкин к нам не пришел? – спросил Гуров.

– Да он и сам не понял, что к чему! Гордин же кричал постоянно, что жену защищает! Вот Жигалкин и подумал, что он с ножом ее защищать решил. А я сразу смекнул. Уж больно горячо он жену свою защищать собирался. А на деле вел себя как детсадовский ребенок. По кустам прятался! Маньяка выслеживал! Бред!

– А откуда вы узнали, что он появится в сквере вечером? – спросил Гуров.

– А я и не знал. Только он каждый вечер же появлялся. Должен был и на этот раз. Вот я и решил его дождаться.

– Вы не знали, что он арестован? Вы же были вчера в сквере?

– Так я сразу ушел. И не видел ничего. Да и никто ничего толком не видел – темень, все только шептались, рассказывали сказки всякие, одна другой глупее, я и слушать не стал. Я и Жигалкина сначала слушать не стал, потому как он сплетник известный, ну а уж дома-то обдумал все… И решил сегодня прогуляться по скверу. Поговорить с ним хотел для начала. А Гордин как меня увидел, затрясся от страха. Видно, понял, что я догадался насчет его. Такая меня злость взяла – думаю, что же это такое? Внучка моя из-за этого урода инвалид теперь, а он…

Старик махнул рукой.

– Василий Палыч, поезжай домой, – хлопнул старика по плечу Крячко.

– Радуйтесь, Кожухов, что мои сотрудники рядом оказались, – строго сказал Орлов. – Потому что убили бы вы, как выражаетесь, урода, а отвечать за него пришлось бы как за приличного человека! А у вас внучка – вы о ней подумали? Кто о ней заботиться станет?

Старик ничего не ответил.

– Отправляйтесь домой, – поддержал Крячко Гуров. – Если понадобится, мы вас вызовем.

Когда Кожухов вышел, Орлов спросил:

– Ну что? Не колется?

– Нет. Но мне на это наплевать, – покачал головой Гуров. – Он все равно обречен.

– К тому же через недельку сидения в камере он станет сговорчивее, – уверенно произнес Крячко.

– Думаю, раньше, – задумчиво сказал Гуров. – Он уже сегодня был готов многое подтвердить, когда понял, что отвертеться ему все равно не удастся. Так что это вопрос решенный.