Идеальный папа (СИ)

Стараюсь успокоиться, вспоминаю, есть ли в аптечке валерьянка. Сейчас выпью пару таблеточек и постараюсь заснуть. В такой ситуации Лерка предложила чего-нибудь покрепче. Как же мне не хватает ее поддержки. Час ночи. Только лучшей подруге можно позвонить в такое время и она поймет. Поднимет трубку, предложит опустошить пару рюмок «горькой» и печаль пройдет сама собой. Доедаю вторую банку и понимаю, что самый вкусный йогурт – это йогурт съеденный ночью. Беру в руки телефон, захожу на страничку Лерки и смотрю последние добавленные фото. Вот мы вместе в парке бабочек, а вот мы ездили на горку, кататься на бубликах. Она тогда еще врезалась в дерево. Слегка не вписалась в поворот. Листаю, обращаю внимание на наших общих друзей. Высвечивается аватарка моего бывшего мужа. Так рука и тянется нажать, перейти к нему в профиль. И вот большой палец моей руки самопроизвольно жмет по иконке, на которой изображена его физиономия. По всей видимости, меня здесь никто не ждет. Доступ к его странице закрыт. Подумаешь. Хотя обидно. Неужели он так легко мог вычеркнуть меня из жизни? Стараюсь не думать о нем, но мысли сами накатывают, особенно в такие тяжелые моменты.

Стараюсь отвлечься. Вспоминаю, как я на седьмом месяце беременности захотела съесть голубцов. В три часа ночи встала и пошла лепить. Когда была в положении – есть хотелось постоянно. Нет, у меня не было таких суперприхотей, как бывает у беременных: съесть малосольную селедочку, вместе со свежим огурчиком и запить все это дело молоком. Причем чувствовать себя при этом абсолютно счастливой. Вроде не было. Сейчас уже и не вспомнишь.

Цветок полила, голод утолила, теперь можно идти спать. Надеюсь, теперь на сытый желудок, я буду спать, как сурок.

Заглядываю к малышке в комнату. При тусклом свете ночника, вижу, как с нее сползло одеяло с вышитыми звездами. Аккуратно поправляю его и тихонечко целую ее в пухленькую щечку. Как же хорошо, что она похожа на меня. Смотришь на нее, улавливаешь до боли знакомые черты. Ручки, ножки, миндалевидные глаза. А этот детский искрометный взгляд, лучезарная улыбка – самые родные на свете. Моя Полинка, моя дочурка – дороже всех алмазов.

Снова плетусь в кровать, укрываюсь с головой. Опять думаю, что вторая банка йогурта была лишней и засыпаю.

Казалось, только прислонила голову к подушке, как слышу, как по всей комнате раздается надоедливая до жути мелодия. Мелодия, установленная на будильник. Рука так и тянется выключить его к чертям собачьим и спать дальше. Вот что значит, плохо спать ночью.

И снова раннее утро. Когда солнце еще не совсем взошло, а из-за окна наблюдается превосходный огненный закат. Бужу свою сладкую булочку, достаю из шкафа наглаженные рубашки, вспоминаю, что не купила вчера колготы. Зачем я ходила в магазин? При этом скромно взяла корзинку. В итоге, забила ее до отказа, тащила можно сказать: «в зубах» и не купила, то что нужно. Надену джинсы. Ножки в такой мороз нужно беречь.

Снова сложно будить Полечку. Целую ее ручки, глажу ее тоненькие плечики. Наконец-то она открывает глаза и своим милым голоском убедительно говорит:

- Мама! Я еще такая сонная.

- Да, дочь, - начинаю быстро собираться, так как тяну ее пробуждение до победного.

Поля слушает, меня не капризничает. Из ее уст проскальзывает фраза, что она мамина помощница и сама может одеваться.

На всех парах бежим в садик, радуюсь, что успели и пришли ровно в восемь ноль-ноль. Строгая воспитательница Жанна Петровна, снова встречает нас с холодной улыбкой на лице и напоминает, что со мной хочет переговорить заведующая.

Прощаюсь с Полей и бегу на второй этаж, где и находится нужный мне кабинет. Кабинет заведующей детского сада.

Глава 8

Стучусь и осторожно захожу в кабинет. За большим письменным столом сидит светловолосая полная женщина на вид пятидесяти лет. В очках и с массивными серьгами в ушах. Ее прекрасно выкрашенная  в пудровый блонд копна волос – отлично уложена. У нее замечательный парикмахер. Я бы к такому записалась.

- Здравствуйте! – приветствую ее с улыбкой на лице. – Я мама Полины Литовской. Вы просили зайти.

- Ах да! Проходите, - оживилась она, затем сделала жест рукой, указав на стоящий напротив ее стола стул.

Сажусь и внимательно на нее смотрю. Легкие морщинки в уголках глаз становятся более заметными, когда она начинает щуриться. Разглядывает меня с особым вниманием. А я почему-то смущаюсь под ее зорким взглядом. Улыбаюсь и решаюсь заговорить первая:

- Вы меня вызывали, по какому поводу? Что-то случилось? – заинтересованно продолжаю смотреть на нее.

Она встает из-за стола, подходит к книжной полке и начинает натянуто говорить:

- Понимаете… Поступила жалоба на вашу дочь. И не одна. В последнее время поведение девочки вызывает диссонанс.

Приплыли. Улыбка тут же исчезла. Все же моя интуиция не подвела. Моя сконцентрированная на ягодицах энергия, которая может подсказать исход любой битвы. Поворачиваю голову в ее сторону, разглядываю большую спину, чем-то напоминающую широкую раму.

- Я могу узнать, кто пожаловался на Полину? Просто в ее поведении не замечаю ничего необычного.