Идеальный парень

Когда отец встал, я понял, что он даже не снял куртку. И тут он замер и посмотрел на меня таким проникновенным взглядом, что мне показалось, будто все и правда было замечательно.

– Я бы с радостью еще раз встретился с тобой. Пока у нас есть время.

– Следующие две недели я занят. Много работы, и у родителей Оливера годовщина свадьбы.

– Тогда как-нибудь потом. Пообедаем вместе. Я напишу тебе.

А затем он ушел. Снова. И на этот раз я не мог точно сказать, что именно чувствовал. Я был уверен, что поступил правильно. Но помимо этого не понимал, чего в конечном итоге добился. Нельзя сказать, что мы стали ближе. Да и не могли мы с ним сблизиться. Он уничтожил всякую надежду на это, когда двадцать пять лет назад сбежал от меня и не вернулся. И вот когда я уже перестал из-за этого переживать, он по-прежнему не высказывал никаких намеков на сожаление, да и вряд ли выскажет их когда-нибудь. И, возможно, нам в итоге и не удастся поговорить с ним так, чтобы эта беседа не была сосредоточена вокруг его личности.

Еще совсем недавно я даже гордился тем, что посылал его в ответ на все предложения наладить со мной отношения. Но теперь в таком поведении отпала необходимость, и мне это даже нравилось. Кроме того, этот человек умирал. И я мог выслушать несколько его историй, если это хоть как-то облегчило бы его последние дни. Ведь правда заключалась в том, что Джона Флеминга уже невозможно было изменить, и я понимал, что, несмотря на все мои надежды, мне не стать для него кем-то важным. Однако я немного узнал его. И смог поддержать. А это что-то да значило.

Так почему бы не довольствоваться тем, что я уже получил?

Глава 40

В день проведения «Жучиных бегов» я приехал в офис к одиннадцати утра, а в три часа дня был уже в отеле. Я заранее разобрался с украшением столов и получил подтверждение ото всех участников мероприятия – ради этого пришлось провести множество изматывающих телефонных переговоров, ну а украшения мы делали всю ночь вместе с Прией и Джеймсом Ройс-Ройсом, – однако у меня возник затык с музыкой. Я пытался убедить себя, что на музыку никто не обратит внимание, потому что богатые люди больше всего любят слушать звуки собственного голоса, и как раз в этот момент в кабинку, где я лихорадочно надевал смокинг, заглянул Риз Джонс Боуэн.

– Я слышал, – сказал он, абсолютно не обращая внимание на то, что я стоял перед ним в одних трусах, – что у тебя возникли затруднения по части музыки.

– Все в порядке. Мы обойдемся и без нее. В прошлый раз я приглашал струнный квартет, но всем было по фигу.

– Ну если ты так думаешь, то я скажу дяде Алану, что мы не нуждаемся в его услугах.

– Кажется, я что-то пропустил? Кто такой дядя Алан и почему нам могли понадобиться или не понадобиться его услуги?

– А, видишь ли, я разговорился с волонтером Бекки, которая говорила с волонтером Саймоном, который говорил с Алексом, а тот в свою очередь – с Барбарой, и она сказала, что группа, которую ты хотел пригласить играть на вечере, уехала, и ты не смог найти им замену. И тогда я подумал, почему бы не обратиться к дяде Алану? Я позвонил ему, и он сказал мне, что он с ребятами сейчас в городе, так как они выступают на Би-би-си в программе «Хвалебная песнь» и с радостью нам помогут.

Я уже смирился с тем, что до конца этого разговора мне придется оставаться без брюк.

– Хорошо, Риз. Я спрошу еще раз: кто такой дядя Алан?

– Ты знаешь, кто такой дядя Алан. Я уже рассказывал тебе про него. Я всем рассказываю про дядю Алана.

– Да, только я никогда тебя не слушаю.

Он удивленно выпучил глаза.

– Ах да, я уже забыл, какой ты придурок. Дядя Алан – руководитель Скенфритского мужского хора. И этот хор довольно известный.

– И ты сказал об этом только сейчас, потому что…

– Я не хотел радовать тебя раньше времени, пока все не выяснил.

Я сдался под напором непреодолимого дара убеждения Риза Джонса Боуэна, который, похоже, был знаком со всеми талантливыми кельтами.

– Отлично. Тогда помоги им разместиться и обеспечь всем необходимым. И… – с чувством глубокой тревоги я осознал, что испытываю к Ризу Джонсу Боуэну чувство огромной благодарности. В очередной раз. – Спасибо тебе. Прости, что я такой придурок. Я правда очень признателен за помощь.

– Рад помочь. Кстати, милые боксеры. Это из «Маркс энд Сенсер»?

Я украдкой посмотрел вниз.

– Я особенно не слежу за тем, трусы каких марок ношу.

– Ну да, ты прав.

С этими словами он удалился, вероятно, чтобы пригласить участников хора. Я снова сосредоточился на своей одежде и принял какую-то неведомую позу йоги, чтобы продеть ногу в штанину, продолжая стоять на другой, но при этом пытаясь не упасть и ничего не уронить в унитаз. В этот момент ко мне ворвался Алекс.

– Да что б тебя! – закричал я. – Что тут за сборище любителей халявного стриптиза?!

Алекса мои крики ни капли не смутили.

– Эм… только один вопрос. Ты помнишь про ту работу, которую мне поручили?

– Следить за графом и не терять его из вида?

– Да, именно. – Он сделал паузу. – Как думаешь, что будет, если я не смогу исполнить свои обязанности в полной мере?