Идеальный парень

Я в отчаянии стал промокать столешницу остатками рулона с бумажными полотенцами, который принес Джеймс Ройс-Ройс.

– Почему? Что я натворил?

– Как что? Не сказал мне, что у тебя парень. И хуже того, сообщил об этом прежде твоему отцу. Хотя мы с тобой оба знаем, что твой отец никто иной, как просто хрен устричный.

– Что?

– Ах, это непереводимая французская шутка. Но дело не в этом. А в том, что я очень расстроена. Почему ты от меня это скрываешь?

– Я не… – пытаясь стереть разлившийся кофе, я опрокинул френч-пресс. Блин!

– У тебя есть важные сведения – ты нашел себе нового парня. Но ты и словом об этом не обмолвился. И после этого ты хочешь сказать, что ничего от меня не скрываешь?

– Я же говорил тебе, что должен был пойти на свидание.

– Люк, все это отговорки.

Итак, у меня одновременно возникло две проблемы. Мама решила, что я обманываю ее, и я развел свинарник на кухне. Я временно оставил затею заварить кофе, пошел в гостиную и лег на диван, чтобы не накосячить еще больше.

– Прости, что не сказал тебе. Но, понимаешь, тут все немного запутанно.

– Mon dieu[52], он женат? Он не хочет распространяться о своей ориентации? Или ты оказался натуралом и встречаешься с женщиной? Послушай, я буду любить тебя любого, в том числе и натурала.

– Нет, нет, все не так.

– Погоди, я поняла. На самом деле ты ни с кем не встречаешься, а просто договорился с каким-нибудь бедолагой, чтобы он сыграл роль твоего парня, ведь ты так устал от того, что все считают тебя одиноким и несчастным.

– Эм. – Проблема заключалась в том, что мама слишком хорошо меня знала. – Вообще-то, так и есть. Только никто не считает меня одиноким и несчастным. Просто по работе мне нужно посетить одно очень важное мероприятие, и я должен появиться там не один.

В трубке послышался глубокий вздох.

– Mon caneton, что ты делаешь? Это ненормальное поведение даже для сына давно разошедшихся рок-звезд восьмидесятых!

– Знаю, знаю. Но понимаешь, как ни странно, это пока что самые конструктивные отношения изо всех, что у меня были. Так что не надо их портить, хорошо?

– Ох, это все я виновата. Когда ты был еще совсем юным, я не показала тебе на своем примере, как строить романтические отношения. И теперь ты вынужден завести себе фиктивного парня.

– Он не фиктивный. – Я выпрямился так резко, что подушка, на которой я сидел, наполовину сползла с дивана. – Он – настоящий.

– И он в самом деле гей? Вдруг ты влюбишься в него, а потом выяснится, что он помолвлен с каким-нибудь герцогом, и ты попытаешься увести его у герцога, а герцог попытается уничтожить тебя, а у твоего возлюбленного окажется чахотка, и он станет убеждать тебя, что он любит другого, хотя на самом деле это не так, и…

– Мам, ты сейчас пересказываешь сюжет фильма «Мулен Руж»?

– Такое может и в жизни случиться. Я же не говорю, что вы будете при этом петь. Но я боюсь, что этот фиктивный голубой разобьет тебе сердце.

Я прижал руку ко лбу.

– Пожалуйста, ты можешь не использовать больше слово «голубой» в качестве существительного?

– Сначала я не должна была использовать его в бранном ключе. Теперь – как существительное. Знаешь, я просто запуталась.

– Мама, послушай. – Я постарался говорить спокойно и рассудительно. – Прости, что не объяснил тебе все раньше. Но Оливер – реальный человек, а не персонаж, которого играет Николь Кидман, и мы с ним договорились, что пару месяцев будем притворяться, будто встречаемся, так как это нам обоим облегчит жизнь.

Мама долго не отвечала.

– Я просто не хочу, чтобы кто-нибудь опять причинил тебе боль.

– Да, я понимаю. Я сам долгое время боялся этого, из-за чего страдал еще сильнее.

Еще одна долгая пауза. Затем:

– Тогда я хочу с ним познакомиться.

– Неужели ты не поняла, – спросил я, – что на самом деле он не мой парень?

– Да все я отлично поняла. Особенно хорошо я запомнила про «самые конструктивные отношения» в твоей жизни.

Кажется, я угодил в собственную западню.

– Но эти отношения все равно ненастоящие.

– Я живу за счет песен, написанных девчонкой, которую едва помню. Поэтому что там настоящее, а что – нет, для меня неважно.

За свои двадцать восемь лет я уже смирился, что любой спор с мамой неизменно заканчивался моим поражением.

– Хорошо, я спрошу у него. Он сейчас работает.

– Он живет в Канаде?

– Нет. Он живет в Клеркенвелле.

Мама воскликнула что-то по-французски.

– Все равно вы должны приехать ко мне. Мы с Джуди начинаем смотреть новый сезон «Королевских гонок», и нам бы очень хотелось перемыть вместе с тобой косточки его участникам.

– Я… – Я медленно окинул взглядом свою квартиру, которая постепенно снова начала засоряться. Если все так будет продолжаться и дальше, то к моменту, когда ее увидит Оливер, она снова превратится в свалку. – Я приеду к тебе сегодня вечером.

– Йо-хо-хо!

– Мам, сейчас никто уже не говорит «йо-хо-хо»!

– Правда? Я нашла это слово в разговорнике за 1974 год. Ладно, мы с Джуди будем ждать тебя вечером. Я приготовлю мой особенный карри.

– Не надо готовить твой особенный карри.

Поздно. Она уже повесила трубку.