Идеальный план

— Макс, губу надо обработать, — взяв за руку, повела я его на кухню и усадила на стул, а сама тем временем стала доставать аптечку. — И надо заявлением написать в милицию. Ты нападавших помнишь? И проверить голову надо, вдруг сотрясение…

— Юльк, — перебил он меня и ухватил за запястье. — Всё хорошо, — слишком спокойно сказал он и притянул меня к себе.

Выпутываться из его объятий я не стала, а принялась осматривать губу, синяк и заодно его голову.

— Нет, Макс, не хорошо. Это нельзя спускать… — осматривая его голову, на которой к счастью не было ни капли крови, продолжила я.

— Юль, — ещё теснее притиснул он меня к себе. — Я же говорю. Всё хо-ро-шо, — мягкая улыбка озарила его лицо, глаза при этом излучали тепло. Точно ударился. Или напился. Скорее всего и то и другое.

Тем временем, руки Макса начали хозяйничать на моей спине, незаметно переместившись на пятую точку.

Я выразительно посмотрела в эти довольные, счастливые серые глаза. Макс усмехнулся и уткнулся ко мне в грудь.

Здрасьте!

— Макс.

— М-м, — не отрываясь от моего декольте, промычал он.

— Надеюсь тебе удобно? — съязвила я.

То, что ему было удобно, я не сомневалась. Макс сидел на стуле, наслаждаясь женскими формами. Моими формами, надо заметить! Я же оказалась зажатой между его ног, и не могла пошевелиться.

— Макс, — повысив голос, повторила я.

— Я пострадавший. Мне нужна анестезия, — промурлыкал пострадавший.

— Макс мне не нравиться так стоять. Неудобно, — выдвинула я претензию, и упершись руками в его плечи, постаралась освободиться.

— Тебе не нравится, — наконец-то взглянул мне в глаза Макс, отстранившись от своей анестезии. — А вот твоим вишенкам — нравится, — насмешливо заметил он.

То что моим… постойте! Как он их назвал?! Вишенки?! Он им прозвище дал?!

— Макс! — рявкнула я. — Отпусти меня! — стала вырываться я.

— Какая всё-таки ты… — улыбнувшись, ответил Макс, при этом его руки даже и не думали меня отпускать.

— Какая?! — пропыхтела я, продолжая попытки освобождения.

— Юль, — тихо позвал Макс. Я не обратила внимания. — Юль.

Впившись в эти наглые глаза, я всем своим видом решила показать, что сейчас он получит ещё, если не отпустит.

— Юль, — мягко, почти шёпотом продолжил Макс, как только заметил, что я смотрю в его глаза. — Я люблю тебя.

Макс.

Идею Быстрицкого, что мой день рождения хорошо бы отметить в чисто мужской компании, поддержали все.

С тех пор, как я женился, мы собирались в таком составе всего лишь пару раз. Как-то не получалось.

Мелкий много времени уделял Мелкой. У меня хоть и была фиктивная жена, но она тоже, как-то незаметно перетянула моё время на неё. Поэтому, сегодня в клубе мы решили расслабиться, перетереть чисто мужские темы. Да и у Дэна, как выяснилось, действительно была новость.

— Моя мать выходит замуж, — осушив бокал, сообщил Быстрицкий.

— За кого? — поинтересовался Кирилл.

— За Владимира Игоревича, своего одноклассника.

— Серьёзно? — удивился я. — Одноклассника?

— Ага. Мать говорит, что они не общались более двадцати лет. И вот недавно они пересеклись в одноклассниках, — хмыкнул Быстрицкий.

— И как мужик? — спросил Терехов.

— Нормальный, — кивнул Дэн. — Он после армии на деревенской какой-то женился. Так там и обосновался. Десять лет назад овдовел. Стал фермерством заниматься. Вот, расширять бизнес собирается.

— А ты сам как? — спросил я.

— Знаешь, — задумался друг. — Я даже не помню, что бы мать хоть раз в дом мужика привела. Всю жизнь одна. Работа. Дом. Я. А ведь она у меня очень привлекательная женщина. Да и этот её школьный друг ей подходит. Простой мужик. Работящий. Может действительно ей уже пора заняться своей личной жизнью. А то, кроме работы, так ничего и не видит.

Парни кивнули, соглашаясь с ним.

— И да! — добавил Дэн. — У меня же теперь будет сестрёнка. Сводная, — скривился Быстрицкий.

— О-о-о! — хором подхватил хор мужских голосов. — За сестрёнку! — сразу родился тост.

— Сколько ей? — спросил Мелкий.

— На год нас младше.

— Смотри Дэн, — покачал я головой. Как ни крути, а Быстриций был бабником. И все это знали. И Дэн в том числе.

— Не-е-т, — округлив глаза, стал открещиваться друг. — Только не она!

— Даже так? — удивился я.

— Ты не понимаешь, — Быстриций поставил пустой бокал на стол. — Она такая… — стал он подбирать слова.

— Колхозница? — попытался помочь Кирилл.

— Дело не в этом, — отмахнулся Дэн. — Были у меня цыпы из деревни пару раз. Так там ого-го! Девчонки-огонь! А эта… — скривился друг. — Даже не знаю, как объяснить. Был старый фильм, — защёлкал пальцами Быстрицкий. — Там ещё тетка начальником была и Ахеджакова секретаршу играла.

— «Служебный роман», — кивнул Артём.

— Точно! — оживился Дэн. — Вот она такая! Только моложе. Сухарь без чувств! — выплеснув все свои эмоции, Быстрицкий откинулся на спинку дивана. — Даже не знал, что такие бывают.

— Гонишь, — не поверил Мелкий. — Просто тебя наверное отшила, — хохотнул он.

— Клянусь! — не унимался Быстриций. — Я с самого начала не собирался заводить с ней шуры-муры. Больной что ли я? Нафиг мне в семье проблемы! Баб что ли на земле мало.