Идеальный роман

Каллас молча смотрел на неё. По выражению его лица она поняла, что он знал, что она говорит правду. Джесси продолжила:

- Итак, как я уже сказала, единственная причина, по которой я здесь нахожусь – это чтобы ты рассказал мне свою версию. Это нужно не мне. Мы тебя поймали. И твоё чистосердечное признание не сыграет для меня особой роли. В конце концов, дважды тебя всё равно не казнят. Но, как тебе известно, я профайлер, и поэтому с профессиональной точки зрения мне интересно изучить такое отклоняющееся от нормы поведение. Я даю тебе последний шанс признаться. Если ты не заинтересован в моём предложении - что ж, это твой выбор. Я пойду поужинаю. Просто знай, что как только я выйду за эту дверь, ты потеряешь своего последнего заинтересованного слушателя.

Она встала. Он молчал.

- Тик-так, Дик, - сказала она, направляясь к двери.

Она уже взялась за ручку, когда услышала, как он заговорил.

- Подожди.

* * *

Если бы ей не дали успокоительное, ей бы вообще не удалось уснуть этой ночью.

Пока она ехала в больницу после допроса, в её сознании постоянно всплывали слова Калласа, и теперь, когда она проснулась, это повторялось снова. Она восстанавливала их в памяти, когда стояла под душем, позволяя струям тёплой воды массировать напряжённые мышцы её спины.

Он в мельчайших деталях описал своё преступление, начиная с момента, когда решил убить Микаэлу, до того, как после убийства покидал место преступления. Его описание полностью соответствовало обнаруженной ими видеозаписи.

Но ей трудно было выбросить это дело из головы не из-за самого факта убийства. Её поражало поведение Калласа. Она до сих пор помнила, что он ответил на вопрос о том, почему совершил это.

- Ты не понимаешь,- сказал он, сидя в допросной. Его тело всё ещё трепетало в возбуждении при воспоминании о том, что он сделал. – Я видел фильмы с её участием. По её скучающему взгляду мне стало ясно, что ей надо нечто большее. Я начать искать её и нашёл. Мы нашли друг друга. И это было лучше, чем я мог себе даже представить. Однажды она надела костюм медсестры. В следующий раз – сыграла роль пациентки. Мы обошли практически каждый кабинет в моём офисе. Это было неописуемо.

- Так что же изменилось? – спросила его Джесси.

- Она солгала мне.

- О чём она солгала? – спросила Джесси, изо всех сил стараясь сохранить ровный тон голоса.

- Я сказал, что позабочусь о ней, что она может перестать встречаться с этими жалкими фанатами. Я также сказал, что после того, как она закончит все съёмки по контракту, она должна полностью покончить с этой работой. Я пообещал содержать её. Она сказала, что изменит кое-что, но полностью не бросит свой род занятий.

- Она по-прежнему встречалась с другими клиентами? – подталкивала его Джесси.

- С некоторыми. Я высказывал ей своё негодование по этому поводу, но она вела себя так, будто я шучу. Она не верила, что я говорю это всерьёз. Когда я сказал ей, что это так и было, она ответила, что это ей не нравится, и что мы больше не сможем встречаться. Это было неправильно. И я исправил положение.

- Ричард, - спросила Джесси, зная, что это, скорее всего, будет её последний вопрос. - Оглядываясь назад, ты чувствуешь свою вину в том, что сделал?

- В чём именно? – искренне недоумевая, спросил он.

- В изнасиловании и убийстве семнадцатилетней девушки, в нанесении ей девяти ножевых ранений, в том, что ты лишил жизни другого человека только потому, что она отказалась поступать так, как тебе хотелось? Я могу понять, что в тот момент ты просто вышел из себя. Но теперь, спустя несколько дней, ты не сожалеешь об этом?

Она представила, что вместо Микаэлы на той кровати могла лежать Ханна. Они ведь были так похожи – обе были достаточно смышлёными трудными подростками, девушки в достаточной мере пострадали от этого мира, но при этом всё же могли иметь многообещающее будущее.

Каллас посмотрел на неё так, будто она говорила на иностранном языке.

- Джесси, - медленно сказал он, будто разговаривая с ребёнком, - она солгала мне. Она обидела меня. Она разрушила мои планы на наши отношения. Так почему я должен жалеть о том, что сделала она. Спроси её, а она сама не пожалела об этом?

- Я не могу, - напомнила ему Джесси. – Она мертва.

Она выключила воду, не зная, как долго стояла под душем, мысленно воспроизводя их разговор. Когда она обернулась в полотенце и вышла из ванной, её мысли продолжали вертеться вокруг чего-то, что она не могла точно сформулировать. Это было так близко, на краю её сознания, и не покидало её ни на минуту.

Она закрыла дверь душевой кабины, и когда услышала характерный щелчок, в её голове тоже что-то щёлкнуло. Она поняла, что именно не давало ей покоя. Она представила Ханну на месте Микаэлы – потенциальной жертвой ужасного преступления.

Но чем больше она об этом думала, тем больше Ханна напоминала ей кого-то другого. Та же наглая бессмысленная ложь, которую она так легко произносила, то же полное пренебрежение чьим-либо благополучием, кроме её собственного, то же отсутствие сострадания к окружающим её людям.