Идеальный треугольник

Как страшно. Как же безумно страшно и одиноко в этой пугающей тишине, в которой нет ни звуков, ни воздуха. Сколько прошло времени? Несколько часов прошло точно. В этом необъятном, космическом пространстве, освещенном звездой Аши, в котором ты просто маленькая песчинка. Я умру, и никто не узнает, почему однажды, засыпая в своей кровати, Анастасия Далецкая оказалась на другом конце галактики. А ведь мое исчезновение ничего не изменит. Все так же будут двигаться по своим орбитам планеты, солнца дарить свое тепло, будут вспыхивать и создаваться новые галактики, а я перестану существовать. Задохнусь в этой пещере, крепко прикрепленной к стене и мое тело, навсегда заледеневшее будет вечность совершать круг вокруг луны Айкоры. Сначала меня трясло от напряжения, я дышала часто и глубоко, но вскоре поняла, что воздуха так надолго не хватит. Пытаясь упокоиться и наладить дыхание, я старалась найти что-то положительное в том, что происходит со мной. Будучи в плену слейтеров, я часто любовалась картиной бесконечного космоса. Тогда это было единственным, что приносило радость, давало надежду на спасение. Я пробовала представить, что нахожусь в безопасности на корабле в небольшой каюте и смотрю из иллюминатора на луну, на пролетающие мимо меня небольшие астероиды. Вскоре я стала вдыхать воздух спокойнее, самовнушение подействовало. По истечении времени на меня напала такая апатия, что я смирилась и даже радовалась своей судьбе. Лучше умереть так, чем в щупальцах энерговампиров. Я любовалась красотой мироздания, возможно, это последнее, что я увижу. Но потом что-то внутри меня стало сопротивляться, умолять не сдаваться. Сначала тихо, ненавязчиво, потом настойчиво и грубо. "Ты так молода" — нашептывало оно. " Ты никогда по-настоящему не любила и не чувствовала, каково это быть любимой, держать на руках свое дитя и быть счастливой. И ты желаешь смерти? Ну же, хватить ныть, если надо, включишь двигатели и полетишь сама, но ты будешь жить. Слышишь?" Я встрепенулась и вспомнила последний поцелуй Шервата. Харат просил не сдаваться и если он не вернется, связаться с "Элем". Я ждала его, надеясь, что Шерват придет, как обещал. Хотела дождаться его и убедится, что с ним все хорошо. И то, что Шерват не вернулся за мной, означало только одно. Его смерть. Рука потянулась к прибору связи. Я нажимала на кнопку, просила о помощи, но ответом мне была тишина.

Все. Это конец. Минуту назад во мне было столько жизни, и осознание того, что скоро я умру от удушья, было слишком горьким. Но я уже не могла сдаться, не имела на это право, ведь ради меня Шерват отдал свою жизнь. Я со злостью нажала на кнопку и не отпускала, молясь всем богам, что есть в этой вселенной и вдруг услышала:

— Бриден? Ответь, где ты?

В первые секунды я не верила тому, что слышала. Возможно, я, как и путник, изнывающий от жары, видящий в пустыне мираж, так и я страдаю сейчас от слуховых галлюцинаций из-за недостатка кислорода. Дышать становилось все труднее. Все, что я могла — это сдержать вырвавшееся рыдание.

— Ана! Где ты? Не молчи!

Этот голос, взволнованный и чуть хрипловатый не может быть иллюзией. Нет, я еще дышу и капитан "Элем" пытается докричаться до меня. Если бы я не летала в невесомости, прикрепленная к стенке пещеры, то, наверно, не устояла бы на ногах. Сквозь невольные слезы радости я ничего не видела, а смахнуть их не могла.

— Мне страшно, — сказала я. — Шерват сказал, что придет за мной… Но он не пришел… Я одна, на астероиде…

— Слава Верховной Матери, ты жива, Ана. А где старший помощник и пилот?

От звука мужского голоса мое сердце застучало быстрее. Страх прошел.

— Они остались на Айкоре, но они живы…

— Ана, потерпи, я приду за тобой.

— Пожалуйста, — снова всхлип, — воздуха осталось мало…

— Ана, если можешь, говори. Разговаривай со мной, и я буду знать, что ты в порядке, — просил меня капитан. — Расскажи о себе.

— Я не знаю, что рассказывать, — слабым голосом ответила я.

— Что ты любишь на десерт? — неожиданно спросил он. — Я приготовлю тебе это блюдо, когда мы вдвоем вернемся на корабль.

— Пирог с капустой, — после заминки ответила я. — Это запеченное тесто, внутри которого овощная начинка.

О чем мы говорим? И почему я ответила, что люблю пирог? Мама часто пекла его в детстве. Странно в такой ситуации. Но простой разговор отвлекал, успокаивал. Как колыбельная, которую напевают перед сном. Мысли текли вяло. Не хотелось ни думать, ни говорить. Как же хочется спать. Глаза сами по себе закрылись. Нет. Нельзя. Я встрепенулась. Дарион просил не молчать, он уловил мой сигнал и летит ко мне.

— Осталось немного. Потерпи. — Ласково говорил он.

Лоб покрылся испариной. Не в силах бороться со сном, я закрыла глаза. Как же тяжело дышать. Каждый вдох давался с трудом. Я стала задыхаться, судорожно хватая ртом воздух. Грудь сдавило, и я медленно погрузилась в темноту. Последним, что я помню, было ощущение, будто я плыву в невесомости, и кто-то тянет меня за руку. А вот куда, я уже не видела.