Идеальный враг

— Тревожно мне как-то, — подал голос Цеце. — Эй, Курт, ты ничего не чувствуешь?

— Нет, — неуверенно откликнулся немец.

— А ты, Некко?

— Нет, — буркнул капрал.

Цеце сидел на самом краю уступа, свесив ноги вниз, держа винтовку на коленях, свободной рукой время от времени бросая в расщелину мелкие камешки. Шайтан, укрепив пулемет на сошках, обложившись коробками с пулеметными лентами, следил за входом в пещеру. Гнутый раскладывал перед собой ручные гранаты, переставлял их, словно играл в какую-то игру.

— Нелепо получилось, — сказал Цеце.

— Ты о чем? — спросил Рыжий.

— О Звере. Зачем он это сделал?

— Тебя спасал, — сказал Гнутый.

— Мы бы отбились.

— Как же! Отбились бы! — Гнутый фыркнул. — Помедли он еще несколько секунд, и весь взвод встретился бы на небесах. Или в аду. Тебе где больше нравится?

— Я туда же, куда и Рыжий, — хмыкнул Цеце. — А рыжих в рай не пускают.

— Нас никуда не пускают, — сказал Рыжий. — Так что я надеюсь здесь задержаться.

— Вот и Зверь… надеялся… — негромко сказал Шайтан. — Собирался в город. Говорил, с девушкой какой-то познакомился, свидание ей назначил. Она придет, а он… — было слышно, как Шайтан заскрипел зубами.

Павел перевернулся на бок, посмотрел на товарищей. Хотел сказать что-нибудь жизнеутверждающее, но ничего умного придумать не мог. В голову лезли словесные штампы о подвиге, который не будет забыт, о геройстве и самоотверженности, о долге, который все они должны выполнить, о том, что каждый сделал бы то же самое, окажись он…

Нет, не каждый…

— Слушай, Шайтан, а ведь ты к нам после смерти не попадешь, — сказал Цеце. — У тебя и ад, и рай свои. Может, тебе креститься, пока не поздно?

— Лучше давай я сейчас тебе обрезание сделаю, — сказал араб. — Попадешь к нам.

— Не смешно, — признал Цеце.

— Не отвлекайтесь, — попросил капрал Буасье. Будь на его месте сержант Хэллер, он рявкнул бы так, что у всех в ушах заложило.

— Мы не отвлекаемся, капрал, — мирно сказал Цеце. — Мы все видим… — Он тяжело вздохнул: — Эх, тяжко мне что-то… Писатель, ты ничего не чувствуешь?

— Нет, — отозвался Павел.

— Да что же вы все…

5

Уже темнело, когда Шайтан заметил движение в зарослях возле пещеры. Он окриком предупредил товарищей и припал к прикладу своего пулемета, готовый по команде открыть огонь.

Капрал Буасье, привстав, через оптический прицел винтовки долго рассматривал затянутые мглой кусты. Наконец, опустив оружие, сказал:

— Экстерры.

— Может, просто туман? — спросил Цеце.

— Нет.

— И что они там делают?

— Не знаю. Кажется, там самка.

— Что ж, сержант Хэллер посчитал бы, что нам повезло, — сказал Гнутый. — За самку начисляется больше всего очков.

— Похоже, они нас еще не учуяли. Ветер в нашу сторону.

— Может затаимся? — предложил Цеце. — Ночь на носу, а сколько их там — неизвестно.

— Где они были днем?

— Может, специально ждали темноты?

— У них же ни капли разума!

— Почему нам ночную оптику не выдали? Слышите меня, командиры хреновы? Если мы все тут поляжем, то это будет на вашей совести!..

Бойцы перешептывались, опасаясь, что копошащиеся в ущелье экстерры могут их услышать.

— Огонь пока не открывать, — немного поразмыслив, сказал капрал Буасье. — Стрелять, только если они полезут наверх.

— Конечно, полезут, — уверенно сказал Гнутый. — Чего им там внизу делать?

— Давайте затаимся, — опять предложил Цеце. — Мы должны контролировать вход в пещеру. Вот и будем его контролировать.

— Тихо! — сказал Буасье, вскинув руку. — Они идут!

— Я говорил, — сказал Гнутый и взял ручную гранату, подкинул ее на ладони, словно булыжник. — Ну что, начнем, капрал?

Пискнул чей-то коммуникатор. Бойцы синхронно глянули на запястья. Но сообщение пришло только к командиру. Капрал Буасье быстро его прочел и махнул рукой:

— Огонь!

Два пулемета ударили по ожившим кустам; трепыхаясь, повисли в воздухе огненные нити трассеров, заплескались языки дульного пламени, и сразу стало заметно, насколько же сгустился мрак за последние полчаса. Гнутый, крякнув от усилия, кинул ручную гранату в сторону пещеры, сразу же схватился за штурмовую винтовку. Фыркнув, ожгла тьму пылающая струя напалма, огненным водопадом обрушилась вниз, на камни. Лязгнули подствольные гранатометы, зашвырнув гранаты, похожие на толстые сардельки, к самой пещере. Окружающие скалы содрогнулись, словно зарницами осветилось низкое небо.

Через минуту в расщелине не было ни одного живого экстерра. От кустов остались лишь редкие тонкие прутики, и оголенная пещера чернела на фоне горящей земли, будто вход в саму преисподнюю.

Пули щелкали по камням, рвали туши мертвых экстерров.

— Отставить огонь! — приказал капрал Буасье, не дожидаясь приказа по коммуникатору.

Стрельба прекратилась не сразу. Лишь расстреляв обойму, бойцы опускали оружие. Последним смолк рокочущий пулемет Шайтана — кончилась лента.

— И это все? — недоуменно спросил Цеце.

А через мгновение они все увидели нечто кошмарное — огромное толстое щупальце выползло из пещеры, несколько раз ткнулось в скалы, словно ощупывало их, потом одним широким движением сгребло всех убитых экстерров и втянуло их внутрь.

Бойцы оторопели.

Никто никогда не слышал ни о чем подобном.