Идеальный враг

Павел покачал головой, присел на корточки возле россыпи камней на краю залитой бетоном дорожки. Стал отбирать булыжники покрупней, осматривать их. Нашел один подходящий, отложил его в сторону. Он уже хотел было достать из кармана гвоздь, но вовремя вспомнил об охранниках, засевших на вышках. Кроме крупнокалиберных пулеметов и слезоточивых гранат, у них наверняка имелись самые современные оптические системы слежения. Ни вечерний сумрак, ни ночная тьма, ни утренний туман не мешали им видеть все, что происходит в лагере.

Только Павел подумал об этом, как на сторожевых вышках зажглись прожекторы. Толстые пучки света скрестились, словно лазерные мечи; легли на землю яркие пятна, задвигались, будто что-то отыскивая. И снова Павел вспомнил о боевых машинах марсиан из “Войны миров” Уэллса. Представилось ему, что находится он в резервации для последних людей, в концлагере для немногих выживших землян. А там, под колпаками высящихся над стенами вышек, сидят сейчас за турелями пулеметов инопланетные монстры – разумные экстерры, внешне похожие на людей.

Победители.

И развлекаются, наблюдая за проигравшими…

Одно из световых пятен скользнуло к Павлу, поймало его – он оказался в круге света, словно на маленькой арене, за пределами которой ничего не видно. Ясно лишь, что где-то там сейчас находятся зрители. Неприятное ощущение.

Из– под руки Павел глянул в сторону слепящего прожектора, ругнулся, поднялся, попытался выйти в тень. Не удалось. Луч прожектора следовал за ним.

Кто– то развлекался.

Значит, пора возвращаться на свое место.

Павел отряхнулся, подобрал камень и побрел в сторону барака. Он практически не видел, куда шагал. Шел почти наугад. Он подозревал, что управляющий прожектором охранник ждет, когда заключенный попытается ускользнуть в сумрак, попробует выпрыгнуть из луча. Замечется, заскачет, словно попавший в свет фар заяц на ночной дороге… Наверное, со стороны это будет забавно смотреться.

Павел не собирался никого забавлять.

И вдруг прожектор моргнул.

Три раза.

Павел не сразу понял, что это может означать. А когда сообразил, вздрогнул, остановился, поднял голову.

Неужели?…

Он повернулся к бьющему в лицо свету. Сказал одними губами:

– Что?

Сказал по-русски, повторил несколько раз, стараясь артикулировать как можно выразительней, чтобы тот, кто, возможно, наблюдает сейчас за его лицом, мог разобрать короткое слово.

И прожектор снова моргнул.

Два раза.

Когда– то в детстве именно так подмигивали солнечные зайчики но потолке его комнаты. Во дворе, под окнами квартиры, стояли друзья, сигналили зеркальцами, закрывая их ладонями:

“Выходи!”

Серега Попов, Вовка Украев, Василь Пак…

Их семьи были небогаты. Их родители не покупали детям мобильные телефоны и прочие удобные штуки. Но зато у них были зеркальца. И они разработали целую систему условных сигналов.

Жаль, уже не вспомнить ее.

И имена всех товарищей тоже не вспомнить…

Серега Попов, Вовка Украев, Василь, Батыр…

И Колька.

Колька Рыбкин!

Павел улыбнулся неуверенно, махнул рукой.

И луч скользнул в сторону. Медленно поползло по земле пятно света, словно приглашая следовать за ним.

– Ну что еще? – Павел разговаривал с собой. Нет! Он разговаривал со старым товарищем.

– Что там у тебя?

Луч снова весело подмигнул: “Выходи скорей! Давай к нам!”

И Павел сорвался с места.

Побежал.

Он никогда еще здесь не бегал.

И никогда еще ему не было здесь так хорошо, так радостно и легко, как сейчас.

Он мчался вслед за скользящим по земле пятном, похожим на большую блестящую монету, на огромный светящийся пятак. Он преследовал выросший солнечный зайчик – тот самый, из детства, с потолка его комнаты. Ничего не замечая, забыв обо всем, он бежал мимо утонувшего в земле барака, мимо столовой, напрямик через цветочную клумбу, где никогда не росло ничего, кроме генетически измененных клевера и гороха. Он бежал почти до самой стены, до двухметровой перекопанной полосы, ступать на которую заключенным запрещалось и возле которой остановилось световое пятно.

А потом прожектор погас. Наверху что-то лязгнуло, словно какая-то заслонка отодвигалась, и через мгновение на землю – в четырех шагах от Павла – что-то упало. Снова вспыхнул луч прожектора, уперся в белеющий на земле предмет.

Павел поднял голову.

– Что это?

Не все ли равно, что? Главное – это оттуда. С той стороны забора. Из другой, прошлой жизни.

Он подошел к лежащему на земле бесформенному предмету, наклонился, поднял его.

Камень. Завернутый в бумагу, обернутый целлофаном, стянутый кольцами резинок.

Письмо.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

отправлено 03.08.2068

Здравствуй, сынок!

Мы получили твое письмо, спасибо Коле. Он обещал и дальше передавать от тебя весточки, но не очень часто. Говорит, что это рискованно для вас обоих.