Идефикс. Пакт о самосожжении

В этот момент дверь в кабинет распахнулась, доводчик не сработал, и та с глухим стуком ударилась о стену. На идеально ровной светло-бежевой поверхности уже начала образовываться небольшая вмятина от металлической ручки. При появлении директора по продажам, высокого накачанного мужчины средних лет в дорогом сером костюме, они оба замолчали, бросив спор на полуслове и притворившись, что вообще не разговаривали.

Вольдемар Васильевич хмуро взглянул на притихших мужчин, отвернувшихся к работающим мониторам, но ничего не сказал. Порой Данил замечал, что тот будто специально сталкивал их между собой, проводя какой-то извращенный психологический эксперимент по изучению тонких граней человеческой природы, особенно его интересовал тот момент, когда человек доходил то точки и отказывался от своих принципов, смело шагая по головам за воображаемой «морковкой». Да, он все прекрасно понимал, но порой поддавался на искусные провокации руководства, слишком поздно осознавая, что воюет за чужую выгоду, в лучшем случае получая в качестве поощрения снисходительный кивок головы.

– Не расслабляемся, – прогромыхал над их головами мужчина, то ли для устрашения, то ли приободряя. – План себя сам не выполнит.

В ответ оба мужчины послушно застучали пальцами по клавиатуре. Но к обеду изображать трудовую активность стало совсем невыносимо сложно – Данил пытался отвлечься, отстраивая свою воронку продаж, которая в своей хаотичности напоминала скорее торнадо, потом сделав пару бесполезных холодных звонков, закончив эти бесцельно прожитые часы какой-то замысловатой диаграммой. Когда, к двум часа дня телефон ожил, мужчина вздохнул с облечением, но все равно, будто измываясь над собой, еще пару минут бездумно пялился в монитор, игнорирую мигающее на экране сообщение. Оно, конечно же, было от Вики.

Весь день он ждал именно этого, пытаясь предугадать, какие эмоции испытает при виде пары коротких слов и улыбающихся смайлов. Но собственная реакция разочаровала его, а точнее ее полное отсутствие. Выждав несколько минут, прежде чем ответить девушке, Данил понял, что у него нет никакого желания разрушать ту хрупкую идиллию, которую они с Викой только-только начали отстраивать заново.

Стараясь не упустить это чувство, он безвозвратно удалил фотографии с телефона, притворившись, что ничего не было, оставив только номер, с которого сумасшедший паренек отправлял ему снимки. Черт, он даже не знал его имени, но определенно собирался это выяснить. И дело было не столько в Насте, ведь он зарекся не ввязываться в чужую личную жизнь, а в том, что ему совсем не хотелось быть под наблюдением какого-то неадекватного паренька, а тем более, впутывать в это Вику.

Не слишком многословный, Данил пообещал забрать девушку после четырех, уже догадываясь, что придется сделать минимум две ходки, чтобы перевезти необходимые вещи – его машина никак не тянула на грузовую. Он не стал отпрашиваться и вообще кого-нибудь предупреждать, что уходит, лишь мимолетно бросив Павлу, что будет на связи, если экстренно понадобится, и с деловым видом покинул офис.

Не понятно, когда успела выработаться эта раздражающая привычка, но лишь оказавшись на улице, Данил поймал себя на мысли, что без конца оглядывается по сторонам, ожидая вновь увидеть синий джип, пытающийся затеряться среди скромных городских декораций. Но за ним никто не следовал, по крайне мере, не столь открыто.

Не желая выходит в самое пекло, а еще больше, встречаться один на один с Василисой, Данил, подъехав к нужному дому, не стал подниматься, а лишь кинул сообщение, что ждет у подъезда. Буря, последовавшая за ним, оказалась сильнее, чем он мог себе представить:

– Как я потащу вниз эти баулы? А вазу?

– Вазу? – это было единственное слово, которое успел вставить Данил, когда Вика замолчала на пару секунд, делая глубокий вдох, прежде чем продолжить.

– И я хотела забрать свою кофеварку.

– У нас дома кофемашина.

Но девушка его не слышала, продолжая перечислять длинный список нужный и не очень вещей, который он оборвал, сбросив вызов. Идти наверх не хотелось. При виде Василисы, которую он и до этого терпел с большим трудом, Данил мог сорваться. Возможно, он поспешно обобщал и делал выводы, но все проблемы в их отношениях начинались именно с подруги Вики. Их прошлый разрыв, даже вчерашний поход в клуб точно был ее идеей. И почему именно ему всегда приходилось разбираться с последствиями?

Василиса жила в элитной многоэтажке с подземной парковкой и консьержем в красном парадном наряде, восседавшим с важным видом в застекленной кабинке. Заходя в подъезд, Данил всегда чувствовал себя неуютно, как оборванец, решивший просить милостыню у важных господ. Мраморная плитка со вставками сложной красочной мозаики, огромная пафосная люстра из переливающихся гроздей хрусталя, свисавшая едва ли не до самого пола – все говорило о том, что его костюм недостаточно дорог для этого места. Подошел бы фрак, но в его гардеробе таких изысков не было.