Идея фикс

«Черт ее побери! – мысленно выругалась я, – Должна ли я признаться, что она права? А ведь она так и думает, судя по торжествующему блеску в ее глазах. Почему я не умею ловко врать?»

– С чего вдруг такой интерес к дому одиннадцать по Бентли-гроув? – с горечью произнесла я. Проще ведь сердиться на Фрэн, чем на себя. – В субботу, блин, тебя он ничуть не волновал! Я спрашивала тебя, не думаешь ли ты, что мне это могло привидеться… и помнишь, что ты промямлила в ответ? «Не знаю. Не обязательно. Возможно», – вот она, общая сумма твоего отклика, прежде чем все твое внимание вновь поглотил процесс кормления Бенджи ужином.

Фрэн налила нам обеим по чашке чая. Я ждала, как она попытается защитить себя, но сестра лишь пожала плечами.

– А что мне следовало сказать? Я не знала, что думать… Откуда я могу узнать, действительно ли ты видела какую-то мертвую женщину на сайте «Золотая ярмарка»? Мама с папой набросились на тебя с разных сторон… и я, прикинув, что тебе и так досталось от них, решила отойти на второй план, – поставив чашку, она пристально взглянула на меня. – Немного позже тем вечером, уложив Бенджи спать, я сама подключилась к этой «Золотой ярмарке». Пока ты кипятилась из-за моего равнодушия и наверняка охаивала меня перед Китом, я просматривала фотографии дома одиннадцать по Бентли-гроув. Только этим и занималась целый вечер, хотя изображения ничуть не менялись. Вот откуда взялся мой интерес.

«Что-то побудило ее связать этот дом со мной и Китом», – подумала я, с трудом проглотив набранный в рот чай.

– Что ты там увидела? – дрогнувшим голосом спросила я. – Скажи мне!

Почему я сама этого не заметила, что бы то ни было? Ведь я разглядывала его так долго…

– Какая трогательная печаль, Конни, – прозаично произнесла Фрэн, игнорируя мой вопрос. – Копаешься в себе, думая обо всех самое плохое, прячешь свои тайные обиды и негодования, раздуваешь всякие глупости до чудовищных проблем и зацикливаешься на них, вечно стараясь не проговориться о том, что мучает тебя на самом деле… Ты же не даешь никому ни единого шанса показать, что окружающие не так плохи, как ты решила.

– Что ты увидела, Фрэн?

– Ты вздрагиваешь всякий раз, как мама открывает рот, словно она дьявол в кухонных рукавицах. Да, она бывает несносной, но тебе следовало бы поступать так же, как мне: говорить ей, что все поняла, и продолжать делать по-своему, пропустив мимо ушей ее нравоучения. Так же и с папой. Говори уж, если хочешь, что мы тебя бесим, но будь честной, ради бога!

Да, моя сестра хитроумна. По ее словам, у нас нормальная семья, все мы покладисты и уступчивы. Слушая ее, я готова почти поверить, что клан Монков совершенно безвреден, что, при желании, его членам позволено покидать Литтл-Холлинг и они не испытают никакого враждебного воздействия, если предпочтут проявить волю к свободе.

– Скажи мне, что ты увидела, – опять повторила я.

– Сначала ты расскажи мне, – парировала Фрэн, подавшись в мою сторону. – Все расскажи. Что за история с этим… домом одиннадцать по Бентли-гроув? Черт побери, Кон, мы с тобой сестры или чужие люди? Поделись со мной, и я тоже поделюсь! Сделай свой выбор.

– Да. То есть выбора у меня нет?

Сестра ждет, что я откажусь. Похоже, придется удивить ее. Ей хочется узнать все, поэтому я и выдам ей все: не только голые факты, но и малейшие перемены вариантов, все мои метания между разными версиями событий, которые я меняла раз по десять или двенадцать на дню. Повествуя о них, я начинаю испытывать удовольствие. По моему печальному опыту последних шести месяцев я точно осознала, что рассказываемая мной история не приносит ни малейшего вербального удовлетворения, только ставит ряд неразрешимых проблем. Пусть же Фрэн испытает всю глубину моего смятения, пусть приобщится к этим нескончаемым ночным кошмарам. Может, она даже сможет уловить нотки садистской радости в моем голосе, когда я проверяю, не упустила ли я для нее какой-то мелкой подробности?

Когда я наконец умолкла, окончательно выложив всю историю, то обнаружила, что мои надежды смутить слушательницу вовсе не оправдались. Она не выглядела ни потрясенной, ни даже просто удивленной.

– Так ты позвонила ему? – спросила она.

– Кому?

– Стивену Гиллигану… тому адвокату под инициалами «С.Г.», с которым предположительно встречался Кит тринадцатого мая. Ты позвонила его секретарше, таинственной Джоанн?

– Джоанн Бисс. Нет. Я собиралась позвонить, в такси по дороге домой, но потом появилась ты, и мы…

Фрэн уже не слушала. Она выудила свой мобильный телефон и занялась поисками номера Лондонской банковской компании в справочном бюро Кэнэри-Уорф[37]. Я закрыла глаза и в ожидании задумалась о словах Элис, намекавшей, что на самом деле мне не хочется узнать правду о Ките. Права ли она? Хотела бы я позвонить Стивену Гиллигану, если б в итоге оказалась обманутой? Не случился ли у меня приступ головокружения при выходе из полицейского участка только потому, что мне хотелось уклониться от возможности звонка этому Гиллигану?

– Будьте добры, Джоанн Бисс, – сказала Фрэн. – Отлично. С удовольствием подожду.