Идея фикс

— У меня в самом деле чрезвычайно много дел. Но самое важное для меня и будущего страны, боюсь, во многом зависит от вас. Вы позволите быть по-деловому прямолинейным?

— Уже в юные годы вы были достаточно европеизированным человеком, чтобы пренебрегать патриархальными условностями. Можете быть со мной вполне откровенны.

— Если меня правильно информировали, у вас с графом двое детей. Дочь Софи 1972 года рождения и младший сын. Меня интересует дочь, — глядя в глаза дамы, торопливо и жестко сказал араб.

Снежина вопросительно подняла брови.

— Если госпоже графине не изменяет память, у меня есть причина интересоваться этой девочкой.

— Что?! — Снежина расхохоталась. — Моя дочь не имеет никакого отношения к нашей встрече в Крыму. Она родилась в апреле 1973 года — через одиннадцать месяцев после…

— Но ведь документы можно подделать. В то лето, как мне известно, вы поспешили выйти замуж за немолодого историка сценического искусства. И он считал Софи своей дочерью. Хотя она и родилась через два месяца после свадьбы.

— В отцовстве Софи нет и тени сомнения, — твердо заявила Снежина, собираясь прервать встречу. Она даже вспыхнула от возмущения, что случалось с ней чрезвычайно редко.

Мухаммед выложил перед дамой веер фотографий. На них была запечатлена семнадцатилетняя Софи на школьном новогоднем празднике. В шальварах и крошечной шапочке, обшитой блестками и золотым бисером, она изображала восточную принцессу.

— Ну и что? — Снежина собрала снимки в стопку и отодвинула к Мухаммеду. — Я тоже вполне могла бы сойти за восточную женщину при соответствующем оформлении. В болгарах течет немалая доля турецкой крови. Моя дочь очень похожа на меня.

— И на меня. — Мухаммед деликатным жестом остановил возражения собеседницы. — Прошу меня выслушать, мадам… Я имею жену и двоих дочерей. К чему было нарушать покой вашей семьи без веских на то причин? Мне очень нужна София. Господин Лачев умер, а ваш супруг-граф не будет слишком огорчен, если отцом девочки окажется другой. Уверяю, у меня достаточно средств, чтобы обеспечить свою дочь всем самым лучшим.

— Странный и совершенно беспредметный разговор. — Снежина приподнялась.

— Еще минуту, пожалуйста, мадам Флоренштайн… Мне следует объясниться с полной откровенностью. — Мухаммед тяжело вздохнул. — Моя жена имеет древнее и весьма значительное в арабском мире происхождение. В ее жилах течет кровь венценосных предков. К несчастью, как показали генетические исследования, наследуется не только власть и богатство, но и некие страшные заболевания. Прежде их считали родовым проклятием, передающимся из поколение в поколение… Так вот — обе мои девочки несут дефектный ген, который может прервать их жизнь в самом расцвете. Моя жена уже год не поднимается с постели…

— Сожалею… — Снежина нахмурилась. — Но ведь согласно Шариату, вы можете, кажется, завести других жен и новых детей?

— По закону — да. По состоянию… По состоянию здоровья — нет. Моя юность была слишком бурной. За ошибки молодости приходиться расплачиваться. У меня больше не будет детей. София — единственная надежда рода Мухаммедов иметь надежного, здорового наследника. Возможно, в счастливом браке с мусульманином она принесет мне внука. Дело моих отцов не должно перейти к врагам.

— Польщена столь высокой честью… — Снежина комкала тонкие перчатки, сбитая с толку таким поворотом беседы. — Я уважительно отношусь к вашим проблемам, но, к сожалению, ничем не могу помочь! Мухаммед, поверьте, моя дочь рождена от другого… Прошу вас никогда больше не возвращаться к этой теме.

Она ушла и впоследствии отклоняла всякие попытки Али-Шаха встретиться с ней. Три года назад Мухаммед стал премьер-министром Фаруха, а в прошлом году овдовел. Затем пронесся слух о серьезной болезни его старшей дочери… Выходит, он так и не оставил мысль заполучить Софи! Теперь становилось понятным, почему возле девочки появился с заманчивым предложением некий «политик» Хасан. Он даже прибыл сюда, пытаясь завоевать расположение девушки. Но как Хасану удалось выманить Софи из дома, не дав возможность проститься с матерью? Девочка способна на экстравагантные выходки, но она привыкла обсуждать со Снежиной даже самые смелые поступки…

— Графиня, я подала завтрак в сад. Там уже ждет вас тот самый молодой господин, что поселился в розовой спальне… — доложила горничная.

— Скажи ему, что через десять минут я спущусь.

Сид поднялся навстречу Снежине, облаченной в широкие развевающиеся на воздухе шелка сиренево-лиловых оттенков. Она послала гостю шутливый воздушный поцелуй, не протягивая руки. Церемония целования — явно не излюбленный способ приветствия дам для юного американца. Он заметил ее озабоченность и не стал отвлекать от мыслей, занявшись сооружением американского сандвича — с ветчиной, салатом, майонезом и ломтиком помидора.

«Хорошо, что аппетит не покинул парня. Раны затянутся, и он станет грозой женского пола», — подумала Снежина, рассеянно наблюдая за Сидом.