Идентичность: юность и кризис

риментированию, очевидно, связана с ранними конфликтами между свободной инициативой и Эдиповым комплексом вины в реальной жизни, фантазиях и играх ребенка. Если наши пациенты регрессируют ниже уровня Эдипова комплекса к тотальному кризису доверия, выбор саморазрушительной роли часто остается единственной приемлемой формой инициативы на пути назад и наверх, осуществляемой в форме полного отказа от амбиций, что только и позволяет полностью избежать чувства вины. Нормальным выражением относительно свободной от чувства вины, а в действительности более или менее "делинквентной" инициативы является в юности экспериментирование с ролями, которое следует за неписаными кодексами подростковых сообществ, сохраняющих собственную дисциплину.

Среди социальных установлений, которые поддерживают такую инициативу и обеспечивают некоторое возмещение, уменьшая чувство вины, мы можем указать здесь опять на инициативу и конфирмацию: они борются в атмосфере мифического безвременья, чтобы соединить некоторые знаки жертвенности и покорности с энергичным толчком к санкционированным способам действия - комбинация, которая, если она работает, гарантирует развитие у новичка оптимума согласия с максимумом чувства свободы выбора и солидарности. Эта специфическая склонность юности - а именно достижение чувства свободы выбора в результате ритуальной регламентации - универсально используется в армейской жизни.

Чрезвычайная стагнация действия (V.4) является логическим следствием глубокого чувства неадекватности собственных общих возможностей. Конечно, такое чувство неадекватности не всегда отражает реальное отсутствие возможностей; скорее оно выражает нереалистические требования, идущие от идеального "эго", желающего стать только всемогущим и всезнающим; оно может отражать также и тот факт, что непосредственное социальное окружение не имеет ниши для подлинных способностей индивида; в то же время оно может быть следствием того парадокса, что специально организованное в ранние школьные годы ускоренное развитие затормозило развитие его идентичности. Вследствие всех этих причин индивид может быть исключен из экспериментирующего соперничества в игре и работе, посредством которого он учится находить и отстаивать свои собственные достижения и

194

свою рабочую идентичность. Особенно важно это на ранних этапах делинквентности: делинквенты в разных вариантах являются "позитивными" двойниками наших пациентов по крайней мере уже потому, что они проявляют себя в компании, что подавляет уединение. Некоторая насмешка над работой, а также противопоставление ей явственно проявляется в таких делинквентных фразах, как "выполнить работу" (о краже со взломом) или "сделать хорошую работу" (в смысле полного разрушения). От этого лишь один шаг к другому очевидному заключению, а именно к тому, что молодые люди должны научиться наслаждаться чувством ученичества (IV.4), чтобы не испытывать жажду разрушения. Общим для шизоидов и делинквентов является недоверие к самим себе, неверие в возможность когда-нибудь совершить что-либо полезное. Это особенно заметно у тех, кто по тем или иным причинам не чувствует, что становится жертвой технологической идентичности своего времени. Причиной этого может быть то, что их собственные способности и таланты не нашли контакта с продуктивными целями механического века или что они сами принадлежат к социальному классу (здесь "верхний-верхний" замечательно равен "нижнему-нижнему"), который не был "съеден" потоком прогресса.

Социальные установления поддерживают силу и отличительность зарождающейся рабочей идентичности, предоставляя тем, кто еще учится и экспериментирует, определенный статус ученичества, мораторий, характеризующийся определенными обязанностями и санкционированным соперничеством, равно как и особыми вольностями.

Это регрессивные тенденции в кризисе идентичности, которые чрезвычайно четко проработаны в симптомах спутанной идентичности и некоторых социальных процессах, противодействующих им в повседневной жизни. Но это также и проявления формирования идентичности, которые антиципируют будущее развитие. Первый из них мы можем назвать сексуальной поляризацией (V.6), то есть выработкой определенной пропорции маскулинности и фе-мининности в ходе развития идентичности. Некоторые из наших пациентов более длительно и злокачественно страдают от состояния заурядности, проявляющегося в мягкой и преходящей форме на протяжении всего отрочества: молодой человек не ощущает отчетливо своей принадлежности к тому или иному полу, что делает его легкой добычей

195

13*