Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2

«…Я отчетливо понимаю свою ошибку. Я слишком связал себя старыми традициями. Связать современную науку со старыми научными традициями, это значит забыть, что между нами и ими лежит Октябрь, это значит не понять, не выполнить того требования, о котором говорил выше. Я должен сказать, что этой задачи мы не выполнили и потому наша наука не стала органической частью Октябрьской революции. Это – крупная ошибка целого ряда ученых, это – крупная ошибка может быть целого поколения ученых. Это нужно отчетливо сказать.

Я думаю, что в свете моей основной мысли совершенно нет надобности касаться тех из отдельных положений в моих работах, равно как и тех неверных интерпретаций, которые были неоднократно в печати и которые звучали даже и сегодня. Но я хотел бы подчеркнуть, что нельзя совершенно нигилистически (это имело место в некоторых выступлениях), (не сегодня), относиться ко всей огромной работе советских фольклористов. Как-никак, а силами старого поколения ученых создано мощное течение в советской науке, создан отряд, довольно успешно противопоставляющий себя науке западноевропейской, как отряд советской фольклористики, как совершенно особого течения в мировой науке о фольклоре. И может быть, если присмотреться к тому, что пишут о наших работах в западноевропейской печати, в западноевропейской науке, то можно найти весьма интересные факты и важные факты, свидетельствующие о росте нашего влияния ‹…›.

Л. А. Плоткин подчеркнул то, что фольклористика является самым неблагополучным участком. Я уже подчеркнул то место, которое занимает советская фольклористика в мировой науке. Этого нельзя забывать, и нельзя сказать: здесь паиньки, а здесь бякишки. Есть целостный процесс. Если охарактеризовать целостный процесс, то Л. Плоткин, может быть, будет не прав. Действительно, на нашем участке очень неблагополучно. Основное неблагополучие в том, что фольклористы не имели возможности опереться на марксистско-ленинское наследие, как это имеет возможность сделать история литературы. В истории литературы для критиков и историков литературы есть классические труды. История литературы имеет в своем архиве такие исследования, как исследования Маркса и Энгельса об отдельных писателях и классическую работу Ленина о Толстом, и историкам литературы есть на чем строить свои материалы, а фольклористам приходилось часто ощупью идти, и поэтому процесс перестройки и перехода для нашего отряда был наиболее трудным. Братья Соколовы искренне верили в то, что, проповедуя теорию аристократического происхождения эпоса, они высказываются как марксисты. Компаративизм действительно захватил нашу науку, и хотя были отдельные исследователи, у которых не было никаких компаративистских работ, тем не менее почти каждый в своем исследовании, в своей методике привлечения различного материала, невольно повторяет эту методику. Поэтому процесс перестройки фольклористики наиболее трудный, наиболее ответственный и необходимый. Мы знаем, что нужно делать. Мне думается, что, засучив рукава, мы будем все вместе работать.

Я не буду перечислять конкретных работ, которые нужно сделать, но самое важное, это учитывать свое место в той борьбе, которая расколола весь мир на два лагеря, и не отрывать теоретических вопросов от повседневной борьбы. Это требование должно лечь в основу советской фольклористики»[211].