Идеология меча. Предыстория рыцарства

Кто такие эти bellatores? Можно ли их назвать просто «рыцарями»? Фраза кажется нам двусмысленной. Следует ли делать ударение на обоих словах (laici, bellatores), словно бы автор этим хотел подчеркнуть существование двух групп, которые клир должен наставлять, — мирян вообще и «ваших собственных bellatores» в частности?

В таком случае можно было бы предположить, что это слово подразумевает светских покровителей церквей, их защитников по определению. Ведь, в самом деле, цель Алкуина — напомнить духовенству, что оно не должно вести такую же жизнь, как миряне, одеваться, как они, сражаться, как они. Это не их задача, для этого есть другие люди, которых назовут defensores — защитники. Что касается клириков, то пусть они воздержатся смешиваться по нравам и по одежде с мирянами. Их достойное поведение укрепит их защитников. От этого выиграют все, и духовенству не придется браться за оружие, чтобы защитить себя.

Таким кажется нам смысл фразы Алкуина. Притом ту же идею в других словах он выразил в письме, написанном им в 793 г. архиепископу Эдильхарду: обе власти поддерживают друг друга, и каждая помогает другой своим оружием. Светская власть владеет мечом смерти, духовная — ключами жизни. Этим мечом смерти миряне должны защищать епископов.[164]

Еще в одном месте, в письме папе Льву III, Алкуин упоминает об обеих функциях светского и церковного сословий, воплощенных в их главах — короле и папе. Король обеспечивает оружием защиту церкви от неверных, от язычников и их бесчинств, в то время как папа, как некогда Моисей, должен молиться, воздев руки к Богу, дабы помочь «militiam nostrum» (нашему воинству).[165] Это явно моральное наставление, адресованное епископам, чтобы те показывали пример набожности, безупречных нравов, дабы все тело пребывало в мире.[166] Если духовенство выполняет свою миссию, его светские защитники выполнят и свою.[167]

Или, напротив, ударение следует делать на соединительном союзе между словами laici и bellatores, то есть полагать у автора намерение подчеркнуть, что миряне как ordo призваны защищать церковь, во всяком случае, высокопоставленные миряне? При этом слово bellator приобрело бы тот же смысл, что и в предыдущем варианте, обозначая скорее князей, чем исполнителей, которые почти не упоминаются.[168]

Как бы то ни было, не похоже, чтобы Алкуин имел здесь в виду milites. Несомненно, именно поэтому он в дальнейшем тексте напоминает, что у «великих» тоже есть обязанности: nobiles должны управлять populus'oм правосудно, любя справедливость больше, чем деньги. Итак, по нашему мнению, bellatores — это скорее социальная элита военных, чем простые воины. Milites, отсутствующие в тексте, конечно, подразумеваются или, во всяком случае, необходимы для выполнения задач, возложенных на bellatores, но автор не адресуется непосредственно к ним. Мы снова встречаем здесь разделение, подчеркнутое ранее: группу subditi представляет здесь народ. Praesules принадлежат к двум сословиям: церковному — епископы и светскому — bellatores, они же nobiles, к которым Алкуин обращается далее. Два сословия, оба иерархизованы. Из массы populus'a (следует понимать: свободных) выделяются praesules: управляющие от имени короля и сражающиеся ради защиты всех — это nobiles, bellatores, и увещевающие, наставляющие, указующие путь — это епископы.

То же разделение проявляется у Пасхазия Радберта, когда он в 828 г. излагает слова столь крупного государственного деятеля, как Вала: по его мнению, церковью управляют два сословия. Одно представлено императором и королем и продолжается уровнем rectores короля, другое воплощено в епископском сане.[169] Здесь также ни слова о subditi. Оба сословия рассматриваются лишь на уровне правящих.