Идеология меча. Предыстория рыцарства

Через год, 7 сентября 878 г., Людовик II был второй раз коронован в Труа папой Иоанном VIII. Элементы морали тут еще более незначительны: священнослужитель довольствовался просьбой к Богу, чтобы на королевских судах царила справедливость, чтобы «люди» короля верно ему служили, чтобы proceres стремились к миру, милосердию, правосудию, бежали алчности и берегли истину.[309] Торжественное обещание короля, как мы видели, до сих пор касалось в первую очередь церковных привилегий, которые он обязывался сохранять. Этот текст расширили и уточнили для коронации Эда, графа Парижского в 888 г. в Компьене королевской короной. По просьбе епископа король обязуется хранить церковные привилегии, отстаивать закон и справедливость, беречь и даже приумножать церковное имущество, а также посвятить себя защите церкви, в соответствии со своей должностью (secundum ministerium meum), от depredatores (расхитителей) и oppressores (угнетателей).[310] Следует ли видеть в последних воинов-злодеев, жалобы на которых мы так часто будем встречать у церковных писателей? Или захватчиков-язычников, прежде всего норманнов, опустошающих страну в это время? Во всяком случае отметим, что королевская функция защиты церквей конкретизируется и имеет тенденцию к постепенному сближению с программой, известной из других источников. Действительно, отголосок этой формулы слышен и в постановлении синода в Бове, собравшегося в апреле 845 г.[311]

Вывод

До конца IX века королевская идеология, выраженная в коронационных ordines, остается очень слабо разработанной и связана в основном с материальными элементами. Защита церкви, единственная, о которой говорится достаточно внятно, представлена здесь в двух формах:

— защита, которую король обещает людям и имуществу церкви против ее внутренних и внешних врагов;

— сохранение и приумножение привилегий и иммунитетов, полученных ранее.

Другие моральные аспекты сводятся к расплывчатым декларациям о приверженности закону и справедливости. Коронационные ordines до 900 г. далеки от конкретной программы, предложенной Парижским собором в описании justitia regis.

II. Королевская этика в литургии X века

В X веке появились новые элементы.

В том, что касается Франции, данных у нас почти нет. Эту лакуну особо отмечает П. Э. Шрамм в своем исследовании о коронации французских королей.[312] Так, ordo Сен-Вааста в Аррасе, датируемый приблизительно 980 годом, составлен из формул, использовавшихся при англосаксонских и немецких церемониях коронации. Во Франции эти формулы начали применять лишь с 1108 года. Мало сведений у нас и о следующем периоде, до конца XII века. Как напоминает М. Давид, «период с 1108 по 1200 гг. — это большой пробел в наших документах, который, по нашему мнению, не удается компенсировать аллюзиями из жест».[313] За развитием этой этики нам позволят проследить ordines, использовавшиеся в Англии и Германии.

В Англии старейшие документы — это миссал Леофрика, датируемый приблизительно 960 годом, и несколько более поздний служебник Эгберта, немного дополненный по сравнению с первым. В них мы можем найти текст ordo E святого Дунстана, составленного между 960 и 973 годами.[314] Здесь элементы этики имеют несколько более развитый вид по сравнению с формулами предшествующих коронаций. Можно, например, отметить молитву о том, чтобы при данном короле царили справедливость и правосудие для всех, милосердие для бедных, мир для паломников, безопасность для королевства.[315] Однако не уточняется, что за это отвечает король. Речь идет о пожелании. Точно так же именно Бога священнослужитель просит быть для короля броней против врагов, даровать ему долгую жизнь и правосудность, сделать так, чтобы его «люди» были ему верны, чтобы proceres жили в мире и т. д. Встречается и короткая формула, уже упомянутая в Ангулемском молитвеннике, в которой к Богу обращаются с просьбой даровать «нашим государям» оружие справедливости, чтобы мир церкви никогда не омрачала гроза войн. Единственный действительно новый элемент — это помещенные после формул благословения три призыва, адресованные populus'y, но фактически касающиеся обязанностей короля. Кратко эти tria praecepta можно сформулировать так:

— пусть церковь и народ служат миру;

— пусть исчезнут все грабежи и беззакония;

— пусть при вынесении приговоров царят справедливость и милосердие.[316]

Обязанности церкви и народа, обязанности короля по обеспечению порядка и правосудия. Здесь еще ничто не напоминает будущей рыцарской этики.