Идеология: между метафизикой и социальным контролем

Отношение человека к миру не исчерпывается только мыслительной, теоретической процедурой и рационализированной практикой, оно всегда содержит внелогическое отношение субъекта и объекта. Это отношение представляет сознанию факты, которые предшествуют всякой логической фиксации и научному наблюдению, и эти «факты» могут быть постигнуты только в акте переживания. Рациональное воззрение на мир, порожденное культом точных наук, не замечает мира, живущего по ordeducouer, который так же строг и так же непреложен, как правила и выводы дедуктивной логики. Этого мира, столь же просторного, столь же ослепительного и ясного, как мир математической астрономии, достигают лишь немногие дарования, но те, кто достиг, оказываются в волшебном саду, где произрастают человеческие ценности. У человека нет выбора формировать или не формировать у себя метафизическую идею и метафизическое чувство, ведущие в мир ценностей. Как полагает М. Шелер, «Сознательно или бессознательно, благодаря собственным усилиям или традиции – человек всегда необходимо имеет такого рода идею и такого рода чувство. Выбор у него только в том, иметь ли хорошую и разумную или плохую и противную разуму идею абсолютного. Но иметь сферу абсолютного бытия перед своим мыслящим сознанием – это принадлежит к сущности человека и образует вместе с самосознанием, сознанием мира, языком и совестью одну непрерывную структуру»[115].

Этос как органическое единство ценностей предшествует любым теоретическим конструкциям и являет естественные основания внутреннего пространства индивидуального и коллективного субъектов. Этос конституирует знание, доступное только через принадлежность к той или иной социальной общности. Духовно-практическое освоение содержания этосов формирует у индивидов единое внутреннее видение, скрепляющее социальную общность. Даже самая проверенная теория может быть отброшена, если она не согласуется с внутренним видением, и наоборот, даже самые абсурдные предположения и фантазии могут быть приняты, если они находят отклик в чувственной ткани коллективного восприятия мира.

Любое экзистенциальное отношение содержит переживания, недоступные рационализации. Рациональное мышление надстраивается над первичными актами переживания, не охватывая всей полноты их содержания. Абстрактность и частичность, по сути дела, являются исходными характеристиками рационального познания. В акте абстрагирования индивид осознает себя как социальную функцию, социального агента, которому для тех или иных нужд понадобилась информация, но не как целостный субъект познания и самопознания.

В повседневной жизни мы имеем дело с уже конституировавшимся процессом целеполагания, опирающимся на те или иные абстракции. Акт первичного вхождения предмета в сферу сознания остается за горизонтом рационального видения. Первичное переживание объекта сознанием представляет лишь начальную ступень познавательного процесса; однако основные параметры понятийного, теоретического познания, которое надстраивается над экзистенциальной основой, задаются именно качеством первичного переживания.

Чувственный контакт с предметом и теоретическое знание о предмете образуют в сознании познающего субъекта два полюса данности мира. Преимущество чувственного контакта заключается в том, что его экзистенциальное содержание сохраняется в процессах познания на более высоких уровнях абстрактности. Обратное движение от теоретических абстракций к чувственной реальности представляет собой не только воспроизведение изучаемого предмета во всем многообразии понятий, но одновременно оно является движением к исходному экзистенциальному отношению, данному как чувственно-телесный объект. Так, стоимость, распыленная в мире товаров и данная как экзистенциальное отношение, в процессе развития товарного производства концентрируется первоначально в благородных металлах, а затем в деньгах как предметно-чувственное проявление этого экзистенциального отношения[116].

Экзистенциальная основа познания наиболее ощутимо представлена в телесном (тактильном) соприкосновении с предметом. Однако человек обладает способностью схватывать мир не только при помощи телесного контакта, характеризующегося объективностью и особого рода принудительностью, но и при помощи своих духовных сил, интуитивно. Интуитивное познание ближе всего подходит к экзистенциальной основе существования нашего Я и в своих развитых формах представлено в восприятии предметов культуры, продуктов человеческого духа. Особое значение имеет изучение человеческих отношений, в которых познание, направленное на понимание другого человека, содействует познанию интуитивному, нацеленному на постижение жизни человеческого духа. Наше отношение к «другому человеку» с неоспоримой убедительностью показывает, что познание «другого» осуществляется не в пустом пространстве события вообще; наш познавательный опыт всегда фундирован нашей человеческой экзистенцией, получающей свое выражение в богатстве наших отношений с «другим».