Идет розыск [Полный вариант]

– Помешаю? – Игорь секунду помедлил, потом решительно сказал: – Ладно. Идем к Кузьмичу. Там решим.

По дороге он сказал Лене сердито:

– Я тебя больше ни на шаг одну не отпущу. Все.

– Посмотрим, – заносчиво и независимо ответила Лена, но сердце у нее на миг замерло от волнения.

…А спустя час Лена подходила к дому, где жила Инна, и уже издали увидела поджидавшие ее красные «Жигули».

Нина сказала торопливо:

– Поехали скорей. Нас ждут.

– Но я должна к Инне зайти.

– Потом, потом. Поехали.

– Нет, – капризно возразила Лена и даже приоткрыла дверцу машины. – Больше я ни на какие дачи с тобой не поеду.

– Да не на дачу, не на дачу, – раздраженно ответила Нина. – Не будь дурочкой-то. Здесь недалеко. Лев Константинович просит тебя приехать.

– А я уже сказала…

– Знаю! Слышала! – каким-то взвинченным, базарным тоном выкрикнула Нина и тут же спохватилась. – Ой, извини. Нервы, знаешь, никуда стали. Ну, я тебя умоляю. И не беспокойся. Он тебя пальцем не тронет. Просто есть серьезный разговор.

Лена пожала плечами и рассеянно посмотрела на другую сторону улицы, где стояла ничем не примечательная серая «Волга».

– Ну, если ты так просишь… – и Лена прикрыла дверцу.

Машина сорвалась с места. Видно было, как Нина нервничает.

Довольно быстро они оказались в одном из кривых переулочков Замоскворечья, возле старого, трехэтажного дома с облупленной штукатуркой и ржавыми балкончиками. Нина заехала во двор и остановилась возле темного подъезда. Чуть не на ощупь, держась за перила, поднялись на второй этаж.

Нина позвонила.

Дверь открыл сам Лев Константинович, одетый вовсе не по-домашнему, в темном костюме и галстуке. Глянцево бритые щеки даже поблескивали в тусклом свете одинокой лампочки в передней, щеточка седых усов воинственно топорщилась под широким носом.

– Прошу, – церемонно сказал он чуть в нос и помог обеим женщинам снять пальто, потом снова повторил: – Прошу. Вот сюда.

Они зашли в скудно обставленную, мрачноватую комнату. Маленькая квартира эта была как бы выгорожена из большой. Лена даже подумала, что и дверь в нее была тоже вроде бы лишней на лестничной площадке.

– Ниночка, чайку бы нам, – барственно и спокойно распорядился Лев Константинович, потирая руки, и указал Лене на стул возле пустого, накрытого пестрой скатертью квадратного стола на толстых, разных ножках, над которым свисал оранжевый, замызганный абажур. – Присаживайтесь. Сейчас мы и свет здесь зажжем. Где это он тут включается? Ага…

Казалось, он и сам незадолго до них впервые пришел в этот дом.

Лев Константинович подошел к двери и щелкнул выключателем. Над столом вспыхнули две лампочки под стареньким абажуром, и в комнате сразу стало светло.

Лев Константинович вернулся к столу. Его крупное лицо с живыми глазами-буравчиками под нависшими, черными бровями из сурового вдруг стало неожиданно грустным, когда он посмотрел на Лену, посмотрел внимательно и сочувственно.

– Что вы на меня так смотрите. Лев Константинович? – улыбнулась Лена.

– Жалко вас, милочка. Ведь я вам должен сообщить пренеприятнейшую для вас вещь. Ваша фамилия, если не ошибаюсь, Златова, не так ли?

– Так, – как можно спокойнее ответила Лена. – Что из этого?

Однако это открытие ее обеспокоило. Откуда они узнали ее фамилию? Ведь она никому ее не сообщала. И что в таком случае им еще известно?

– Вы, очевидно, неприятно удивлены, правда? – усмехнулся Лев Константинович. – А между тем все очень просто. Фамилию сообщила ваша подруга, Инна.

– Кому сообщила? – совсем простодушно поинтересовалась Лена.

– Нам. Она, видите ли, связана с некоторыми нашими коллегами.

– Неправда!

– Правда, правда. И вы, кстати, тоже. Вы особенно. Вам, в частности, известен некий Николай Уманский?

– Он ни в чем не виноват! – вырвалось у Лены.

– Ошибаетесь. Просто мы ему помогли выбраться из этого дела. Он нам нужен. Но он, увы, остался под подозрением, большим подозрением. Так что сами понимаете… – Лев Константинович вздохнул и сочувственно развел руками.

Лену охватил страх. Что же теперь будет? Ведь она, действительно, совершила служебный проступок, она скрыла… то есть, она не хотела, но так получилось… Да, да, какой ужас! И Инна… Что она им сказала? И что им мог сказать этот Николай?.. И они теперь…

– Но это только половина того, что я должен вам сообщить, – все с той же изысканной вежливостью продолжал Лев Константинович, не спуская глаз с Лены. – Вторая половина посерьезнее. Почему вы нас обманули? Вы, ведь, в милиции работаете, не так ли?

– Вы с ума сошли! – воскликнула Лена. Но получилось у нее это не очень уверенно. Лена растерялась.

– Нет. Никто с ума не сошел. Никто, – сочувственно покачал головой Лев Константинович. – Просто не надо других считать глупее себя.

В это время вошла Нина с подносом в руках. На нем стояли большой, цветастый заварочный чайник, чашки, блюдца, розетки с вареньем, горка печенья на тарелке, еще что-то. Нина с какой-то неопределенной усмешкой быстро и молча расставила все на столе.

Потом прямо из заварочного чайника налила всем чай.