Иди и не греши. Сборник (СИ)

— Как опытный интриган могу сказать, что основания найти несложно. Тут и дисциплинарные нарушения, и непродуманные траты, и многое другое. Если умно все собрать и подать под соответствующим соусом, то можно горы сдвинуть.

— И вы на нашей стороне? — не поверил Дима.

— А где же мне быть? — едва ни рассмеялся Флавиан. — Это же мой давнишний приятель Фотий землю роет. Он карьеру сделал на разоблачении недостатков.

— Но это все так неожиданно, — пробормотал Дима. — Вроде бы никаких туч не было…

— Это ты по молодости своей ничего не замечаешь, — буркнул Флавиан. — А на самом деле давно уже грозой пахнет.

Дима откинулся на спинку своего кресла и покачал головой.

— Ну почему всегда так, а? Как только налаживается благодатное дело, непременно возникают искушения!..

— Ну, с искушениями ты сам разбирайся, — сказал Флавиан насмешливо, — а что касается дела, то еще не все потеряно. Никон, он хоть и отчаянно хитрый типчик, а тоже не без греха. Есть, чем его зацепить.

Дима поморщился.

— Зацепить?

— Знаю, знаю про вашу щепетильность, — усмехнулся Флавиан. — Это только слово такое, а дело, может, вам и глянется. Про те монеты, что вы весь прошлый год по развалинам искали, еще не забыл?

Дима насторожился.

— А что вы об этом знаете?

— Чуть поболее, чем вы, — усмехнулся Флавиан. — Так вот, монеты эти прямо из-под вашего носу умыкнул раб Божий Никон. Имейте в виду.

— Откуда вам известно? — потребовал Дима решительно.

Флавиан иронично воздел руки и произнес напевно:

— Благодатное откровение снизошло, понимаешь ли… Этот молитвенник сулит Зосиме место благочинного и тянет его на свою сторону. А Зосима хлопец совестливый, все мне рассказал.

— Зосима тоже в этом деле? — спросил Дима.

— Отчасти, — сказал Флавиан. — Никон им, как прикрытием, пользуется.

— Так в чем проблема! — воскликнул Дима. — Хватайте этого Никона с поличным, и дело с концом!..

— С поличным, — хмыкнул Флавиан. — В том-то и дело, что поличного-то и нет. Монеты эти упрятаны, в неизвестном месте, и в этом вся загвоздка. Без них никакие слова Зосимы не действенны.

— И что же делать? — не понял Дима.

— Вот тут и начинается наше согласие, — усмехнулся Флавиан. — Мы должны разработать такой план, чтоб его преподобие отец эконом сам нам выложил бы всю коллекцию до последней монетки, да еще как можно скорее, потому что события надвигаются быстрее, чем вы думаете.

— У вас есть такой план? — спросил Дима прямо.

— Есть, — ответил отец Флавиан уверенно. — С этим я и пришел.

Дима кивнул.

— Я вас слушаю, батюшка.

Не успел отец Флавиан и рот раскрыть, как в библиотеку влетел Леонтий.

— Отец!.. Срочно к наместнику!.. Там такое!..

— Что еще случилось? — испуганно вскочил Дима.

— Милиция у него, — сказал Леонтий. — Человека в селе нашли убитого, у него карточка из нашей гостиницы… Отец Лука говорит, что ты с утра с ним по монастырю ходил…

Дима даже побледнел.

— Господи, это же Вольпина убили, — пробормотал он подавлено.

Отец Флавиан крякнул и провел рукой по своей длинной бороде.

— Ступай, милый, — сказал он покровительственно. — Мы еще успеем…

9

Хоть Ксенофонтово было всего лишь большим селом, здесь проживало тысяч пять человек, но гордо числилось районным центром, и потому здесь располагался свой отдел милиции. Начальника райотдела капитана Левшина в монастыре знали хорошо, он был из числа если не верных прихожан, то сочувствующих. Теперь в кабинете у отца Дионисия капитан Левшин был строг и официален, наверное, потому, что давно не сталкивался с убийствами.

Когда Дима вошел, отец Дионисий разговаривал по телефону с областным начальством, объясняя тем, кто такой этот самый Вольпин и как он здесь оказался.

— Привет, Володя, — сказал Дима капитану Левшину.

Тот, хоть и сидел на краешке стула этаким фараоном, все же кивнул в ответ головой, внимательно вслушиваясь в ход разговора.

— Никакой он не церковный, — пояснял по телефону отец Дионисий. — Просто любитель старины, да… Привез француженку какую-то, сопровождал ее. Нет, я не знаю, где она теперь… Может, Володя знает?

Левшин поднялся и осторожно взял трубку.

— Так точно, товарищ полковник, — сказал он. — Они в церковной гостинице остановились, я уже проверил… Но ее на месте нет. Я распорядился, чтоб меня, если что, предупредили… Понимаю, конечно… Только не знаю, как я буду без переводчика… Да, да, я буду иметь в виду, товарищ полковник. Есть, докладывать…

Он положил трубку, и вид у него при этом был почему-то виноватый.

— Дима, ты этого раба Божия видел? — спросил отец Дионисий.

— Конечно, — сказал Дима. — И француженку видел. Мы с ними провели предварительную беседу и собирались после обеда провести экскурсию, но они не пришли на обед.

— Почему не пришли? — спросил Левшин с интересом.

— Ты, что ли, будешь дело вести? — спросил Дима.

— Придется пока, — вздохнул тот.

— И как его?

— Ножом в сердце, — сказал Левшин, и все почувствовали, что голос его дрогнул.

— Среди бела дня? — удивился Дима. — Где же?

— Не поверишь, — фыркнул Левшин. — Во дворе магазина!.. Закуток там, алкаши присмотрели, так в закутке и лежал.

— И никто ничего не видел?