Иди и не греши

Настя покачала головой. Не слишком хорошо ориентируясь в окружающей обстановке, она приняла решение поменьше говорить.

— Бедняжка, — вздохнула Диана. — Мы в Турцию едем, поняла?

Настя кивнула.

— Бывала там?

Настя покачала головой. Диана хихикнула.

— Вот так сюрприз, ага?

Настя пожала плечами. Ей этот сюрприз вовсе не доставлял удовольствия.

— Чего ты все молчишь? — рассердилась Диана. — У тебя имидж такой, что ли?

Настя посмотрела на нее, и виновато улыбнулась.

— Извини, Диана, я просто не слишком хорошо соображаю. Но я вовсе не собираюсь ехать с вами в Турцию. Наверное, я сойду где-то по дороге. Я сама еще не знаю, когда это случится.

— Ты не поедешь с нами? — несколько разочарованно спросила Диана. — А я думала…

— Это так неожиданно получилось, — сказала Настя сокрушенно. — Лазарь Михайлович только успел мне шепнуть, чтобы я садилась в автобус. Кажется, у него там были какие-то неприятности.

Диана сжала губы.

— Этот Лазарь такая сволочь, что чем хуже ему, тем больше я буду радоваться, — сказала она.

Настя посмотрела на нее удивленно.

— Он сделал тебе что-то плохое? — спросила она с сочувствием.

Диана фыркнула и дернула плечом.

— Да, — сказала она, — сделал…

И отвернулась к окну.

Без четверти восемь джип «Чероки» остановился на стоянке у Павелецкого вокзала, и оттуда выбралась вся компания вместе с Лазарем Михайловичем Ривкиным. Тот выглядел вполне уверенно, шутил и смеялся.

Они перешли площадь, прошли к поездам и там заняли место у киоска. Додик закурил, Артур жевал жвачку, а Ривкин посасывал мятную таблетку.

— Никаких резких движений, — предупредил Хосе. — Улыбка и обходительность. Пакет сразу передашь мне, а с девкой по-быстрому распрощаешься. Потом мы расстаемся, и ты едешь назад на метро.

— Если позволите, я возьму такси, — сказал Ривкин.

— Как хочешь, — буркнул Хосе.

Додик прогулялся вдоль перрона и, вернувшись спросил:

— Она ведь должна была в Нижнереченск ехать, да, Хосе?

— Да, — процедил тот.

— Я чего-то не понимаю, — сказал Додик. — Поезд в Нижнереченск отправился в половине седьмого. Как же она уедет?

Хосе повернулся к Ривкину.

— Что вы на меня смотрите? — стал нервничать тот. — Я понятия не имею, как она поедет? Может, там есть второй поезд?

— Есть, — сказал Додик. — В семь утра.

— Вот, — сказал Ривкин. — Она может уехать на нем. А что, переночует ночь на вокзале…

— Она ведь монахиня, — хмыкнул Артур.

Додик вдруг хлопнул себя по лбу ладонью, воскликнув:

— Ах, сука!.. Как же я сразу…

— Что? — дернувшись, повернулся к нему Хосе.

Додик посмотрел на него растерянно.

— Кажется нас сделали, Хосе. Этот козел обвел нас вокруг пальца.

— Говори, в чем дело! — рявкнул Хосе раздраженно.

— Та деваха, что заходила к нему, — сказал Додик. — Помнишь, мы еще обалдели! Я сразу подумал, что я ее где-то видел…

— Где ты ее видел? — спросил Хосе, холодея.

— Да на почте, в том самом селе, где мы отловили Алика! — воскликнул Додик. Это же она и была, ты понял!.. Только без куртки и без платка!..

Хосе окаменел.

— В чем дело? — торопливо заговорил Ривкин. — Кого вы узнали?

Хосе повернулся к нему.

— Ты такой умный, да? — проговорил он зловещим шепотом. — Ты нас обманул, думаешь? Ты себя обманул, начальник!..

Он расстегнул куртку, и из под полы показался ствол пистолета.

— Не надо, — торопливо произнес Ривкин. — Парни, я тут ни при чем!.. Я ошибся, я подумал, что это Лота, наша звезда…

— Ты крупно ошибся, Лазарь, — сказал Хосе, наступая на него.

— Дурачье, — прошипел Ривкин, меняя тактику. — Вы что же, думаете, что это мелкий гешефт? В этом деле такие силы замешаны…

— Но ты, — ткнул пальцем в него Хосе, — из этого дела уже выпал.

И тогда Ривкин предпринял последнюю попытку. Мимо, шагах в десяти, проходил патрульный милиционер, и он выкрикнул:

— Товарищ милиционер, сюда!..

Хосе немедленно трижды выстрелил ему в грудь. Раздались три негрохмких хлопка, и Ривкин стал оседать. Хосе подхватил его.

Милиционер, которого окликнул Ривкин, услышал его зов и немедленно направился к ним.

— В чем дело? — спросил он тревожно. — Что вы с ним делаете?

— Да пьяный, собака, — проговорил с досадой Хосе. — Додик, помоги его оттащить.

В этот момент Ривкин слабо простонал, и это, наверное, был последний стон в его жизни. Милиционер решил, было, что все так и есть, что действительно какой-то пьяный тип валится с ног, и друзья пытаются его успокоить.

— Я вызываю машину, — предупредил он.

— Да, конечно, — сказал Хосе. — Он нам сам надоел уже… Мы его там, за киоском положим, чтоб людям глаза не мозолил.

Они действительно отнесли Ривкина за киоск и положили на асфальт. Милиционер прошел за ними.

— Сами-то вы в порядке? — спросил он. — Документы предъявите.

— Нет проблем, — хмыкнул Хосе и полез за документами.

При этом он незаметно подмигнул Додику, и тот кивнул. Пока милиционер отвлекся, приглядываясь к лежащему Ривкину, он достал из рукава куртки резиновую дубинку и резко ударил его по затылку. Милиционер упал прямо на тело Ривкина, а его фуражка откатилась в сторону.

— Уходим, быстро, — приказал Хосе и сам пошел первым.