Иди и не греши

— А что это? — спросил он. — Рэкетир, что ли?

— Банкир, — сказал Додик. — Сбежал с активом, хотел спрятаться… Езжайте, подробности в газетах прочитаете.

И он вернулся на другую сторону дороги.

Меж тем в почтовом отделении майор Великанов записал все данные из квитанции на срочный звонок в Москву, задал еще несколько вопросов телефонистке и совсем уже собрался уходить, как дед, который до сих пор выписывал свою «Советскую Россию», вдруг буркнул:

— Могли бы и меня спросить о чем-нибудь, товарищ милиционер.

Тот остановился.

— Вы что-то знаете? — спросил он.

— Знаю, не знаю, а кое-что видел, — сказал тот.

— И что?

— А вот если бы спросили, то и узнали бы…

— Вот я и спрашиваю, — улыбнулся майор.

В это время его переговорное устройство в кармане куртки зашипело, и он поднял его.

— Что там? — спросил он, рассеянно глядя в окно.

— Мы его взяли, Хосе. Мы на дороге, за огородами.

— Иду, — сказал майор Великанов.

— Я с вами тогда попозже поговорю, да? — сказал он старику и быстро вышел.

— Как хотите, — буркнул старик сердито.

Он вышел, и женщины с интересом посмотрели ему вслед.

— Интересный мужчина, — сказала толстуха. — Сразу видно, милиционер.

Когда Великанов подошел к месту событий, их джип уже стоял там, на обочине, и Шаронов сидел на земле у колеса. Вид у него был затравленный.

— У меня сердце больное, — жаловался он. — Вы убьете меня…

— Тебе говорили, козел вонючий, — нависал над ним Додик, — что с нами так шутить нельзя!

— Это не я! — выкрикнул жалобно Шаронов.

— В чем тут дело? — подошел Великанов.

Парни расступились.

— Он говорит, что он тут ни при чем?

— А бумаги у него?

— Нет.

— Где бумаги, Алик? — склонился над ним Великанов. — Мне с тобой некогда дурака валять, мне бумаги нужны.

— У меня их нет, — пробормотал Шаронов, пряча взгляд.

— Это не повод для игр, дружище, — сказал Великанов. — Дело серьезное, и прибаутками тут не отделаешься.

— У меня их нет! — выкрикнул Шаронов в отчаянии. — Обыщите меня!..

Великанов некоторое время рассматривал его задумчиво.

— У меня все готово, Хосе, — сказал водитель Леня.

Он протянул Додику провода, и тот стал быстро наматывать один провод на одну руку, а другой — на другую.

— Что вы делаете? — испугался Шаронов. — Это убьет меня.

— Ну да, — сказал Великанов. — А ты очень хочешь остаться в живых?

Тот глянул на него с ужасом.

— Вы не имеете права, — прохрипел он сорвавшимся голосом. — У нас с вами соглашение…

— Кончилось соглашение, Алик, — сказал Великанов. — После того, как ты нас кинул, оно потеряло свою силу.

— Я все скажу, — пролепетал Шаронов, чуть не плача.

— Прекрасно, — кивнул Великанов. — Говори.

Шаронов помялся.

— Бумаги у Стаковского, — ответил он отрывисто.

— Не гони туфту, Алик, — проговорил Великанов устало.

— Это действительно так, — поспешил уверить его Шаронов. — Он был в машине на бульваре!.. Это он подменил пакет в последнюю минуту…

— Ты меня за фрайера держишь? — сказал Великанов. — Ну, сам теперь виноват. Леня, давай.

Водитель Леня хмыкнул и прикоснулся концом провода к контакту на аккумуляторе. Шаронов дико заорал, и по сигналу Великанова Леня прекратил пытку.

Шаронов хрипло и тяжело дышал, глядя на окружавших его парней с ужасом.

— Мне… нельзя… — проговорил он. — Мне… таблетку…

Но парни смотрели на него безучастно и ждали только информации. Шаронов вдруг дернулся, беззвучно хватая воздух, и осел, словно из него сразу выпустили весь воздух.

— Если он сдохнет, мы круто обломаемся, — проговорил Великанов.

Додик склонился над Шароновым, уложил его на землю, сорвал провода с рук.

— Кажется, кранты, — сказал он.

— Подергайся, — бросил ему Великанов.

Додик стал делать Шаронову искусственное дыхание, давил на сердце, тормошил. Великанов достал сигарету, и Артур щелкнул зажигалкой.

— Чем это чревато? — спросил он.

— Подумай сам, — сказал тот. — Маэстро таких обломов не прощает.

Артур глянул на него испуганно.

— Будем делать ноги, да?

— Искать будем, — сказал Великанов и после второй затяжки отбросил сигарету. — Что там, Додик?

Тот сел на землю и перевел дыхание.

— Приказал долго жить…

— Падла, — проговорил Леня.

Великанов достал еще одну сигарету, и опять Артур дал ему прикурить. Тот отошел в сторону, покуривая, подумал, разглядывая горизонт, потом вернулся.

— В общем так, — сказал он. — От жмурика избавьтесь, а я схожу в село, поговорю с одним хмырем. Может, чего и проклюнется. Ясно?

Парни промолчали. Великанов бросил сигарету, повернулся и пошел через огороды к селу.

— Да, — вздохнул Артур. — Влипли мы…

— Авось, — пробормотал Додик. — Помогай же!..

И они стали затаскивать покойного Шаронова в машину.

2

В почтовом отделении старика уже не оказалось, но Великанов вызнал у работниц имя старика и место жительства.

— Ему верить-то можно? — спросил он на всякий случай.

— Никита Дмитриевич человек серьезный, — отвечала телефонистка.

— Он у нас партийным секретарем когда-то был, — добавила почтальонша. — А потому, заговаривается слегка. А в остальном, как заговорите с ним, так и ответит.