Иди и не греши

— Если честно, — сказала она, — то водка для меня лучшее лекарство. Видимо, это у меня в генах, потому что мой папа был алкоголиком. Но мне достаточно ста грамм, так что если кто желает — прошу…

— Я желаю, — немедленно объявил Паша. — Этот мусульманин принципиально игнорирует винопитие. Мы не виделись почти восемь лет, а он даже стопку не поднес.

— Ну что ты говоришь, — застеснялся Талгат. — Я же тебе наливал коньяк!..

Паша налил себе тоже полстакана и чокнулся с Галей.

— За ваше выздоровление, дорогуша, — сказал он и выпил залпом.

Галя точно так же опрокинула стакан в рот, на некоторое время зажмурилась, сжалась, но вздохнула и даже порозовела.

— Теперь пошло дело, — сказала она.

— Дело только начинается, — поправил ее Паша. — Насущной задачей современности стоит вопрос эвакуации. Вы согласны?

— Давайте без затей, — перебила Галя.

— Понял, — кивнул Паша. — Надо делать ноги.

— Да, — сказала Галя.

— Пункт второй, — продолжил Паша. — Судя по объявлениям, что развешены на остановках, вас будут искать. Это значит, вокзал и аэропорт для нас закрыты. Надо ехать в Алма-Ату, как ехал я, и лететь оттуда.

— А куда лететь? — спросила Галя.

— Полагаю, к нам, — сказал Паша. — Тихо и спокойно, а главное, друзья рядом. С главными мафиози города я уже знаком, так что в этом смысле больших проблем не будет. Когда наступит полное выздоровление, вы будете вправе сами выбирать место проживания.

— Я согласна, — сказала Галя.

— А ваше состояние позволяет?

Галя склонила голову.

— Потерпим.

— Я достану вам микроавтобус «Скорой помощи», — предложил Талгат. — И с постами ГАИ проблем будет меньше, и больной на носилках будет легче.

— Вот дело, — сказал Паша.

— Когда мы поедем? — спросила Настя.

Паша посмотрел на Талгата, и тот пожал плечами.

— А вот, — сказал Паша, — допьем эту бутылку, и отправимся…

Отправляться все же пришлось лишь на следующее утро, потому что на ночь глядя ехать посчитали рискованным. Зато рано утром к калитке Марии Степановны подкатил микроавтобус «Скорой помощи», и за рулем его сидел Талгат, а в белом халате рядом — Паша.

Мария Степановна провожала их с теплыми пожеланиями, но было заметно, что она рада избавиться от опасных жиличек. Настя пообещала написать ей письмо, а Мария Степановна попросила прислать ей такой же Псалтырь, что и у Насти. Когда Галя наконец улеглась на носилках в салоне автобуса, она достала конверт и передала Насте.

— Поди, отдай бабуле, — сказала она. — Там тысяча баксов. На ремонт дома…

Настя вернулась, долго извинялась за то, что они причинили Марии Степановне массу хлопот, и попросила принять от них в знак благодарности, но вовсе не в уплату, небольшие деньги. Та, увидев пачку долларов, расплакалась, и Настя без слов расцеловала ее и ушла.

Так, дружной медицинской бригадой они тронулись с места и к полудню уже были едва ли не в Казахстане. На постах ГАИ проблем не возникало, на границе Паша объяснил, что они везут срочную больную на операцию в Алма-Ату, и там не стали им препятствовать. Вокруг были горы, олицетворявшие собою покой и уверенность, и это умиротворяло. Талгат с Пашей всю дорогу спорили на тему развития кинематографа, а девушки в салоне вздремнули и проснулись уже в Алма-Ате, на подъезде к аэропорту.

Пока Паша бегал оформлять билеты, девушки переоделись, что составило особую трудность для Гали с ее ранением, перекусили вместе с Талгатом и успели осыпать его благодарностями.

— Между прочим, — сказал Талгат, — Паша подал интересную мысль. Что если мы сделаем из этого кино?

— Меня снимать будете? — спросила Галя.

— С удовольствием, — улыбнулся Талгат. — Я готов собрать для этого необходимые деньги, но вы должны уговорить Пашу написать сценарий.

— Я попытаюсь, — пообещала Настя. — Но мне кажется, он сильно разочаровался в кинематографе.

— Значит, — сказал Талгат, — перед нами стоит задача вновь очаровать его. Тут вам и карты в руки. Правда, найти деньги под кино сейчас очень трудно.

— Ничего, — сказала Галя. — Когда я выздоровлю, я сама найду деньги для этого кино, не сомневайтесь.

Самолет на Нижнереченск отправлялся поздно, и с билетами на руках они отправились в ресторан, где Паша поел, а прочие лишь пили напитки. Талгат пригласил Галю на танец, и та осмелела до того, что согласилась. Успех эвакуации настолько ее вдохновил, что она едва ли не принялась кокетничать с Талгатом.

— Забавная девочка, — отозвался о Гале Паша. — Ты с ней подружилась, да?

— Мне бы хотелось так думать, — сказала Настя. — Но, мне кажется, она из той породы, что гуляет сама по себе.

Незадолго до полуночи самолет поднялся в воздух, и все трое немедленно заснули в своих креслах. Они благополучно проспали посадку в промежуточном аэропорту и проснулись лишь, когда самолет садился в Нижнереченске. Груз пережитого только теперь был осознан Настей до конца, и, когда все стали подниматься, чтобы идти к выходу, она вдруг почувствовала, что ноги не слушаются ее. Паше пришлось помогать ей.

— Неужели мы дома? — лепетала Настя. — Я не верю…