Иди к черту, Суббота! (СИ)

Макс слабо усмехнулся. Коснулся тёплой ладонью моего плеча, провел ей до запястья.

Я даже не удивлён.

— Пойдём, ляжешь, — предложила я, вглядываясь в его лицо. — А то тут так и уснёшь.

— Беспокоишься? — поинтересовался Субботин. Г олос его не был таким громким, как обычно. Кажется, ему действительно было плохо.

— Беспокоюсь, — призналась я. — Ты зачем так напился?

— Захотелось, — послужило мне ответом. Он молчал некоторое время. Потом поднял голову. Я почувствовала его взгляд. — Посидишь со мной? Надо отвлечься, пока башка не перестанет кружиться.

— Посижу, — согласилась я.

— Открой окно пошире, — попросил Макс.

Я послушно встала, подошла к окну и открыла его. На крыльце увидела огонек сигареты, подсвечивающий ярко-оранжевым пальцы Ромы. Услышав, как скрипнула створка, он поднял голову.

— Черешня, ну ты там скоро?

— Дай мне минут пятнадцать, хорошо? Максиму плохо.

— Ладно, — вздохнул он, затягиваясь сигаретой. — Тогда колбасу он может не искать потом.

Я отошла от окна, шагнула к Субботе и села рядом с ним, облокотившись на стену спиной. Там, за окном, все небо было усыпано звездами. Они молча сияли, подмигивая, будто хранили общую тайну. Комната наполнилась прохладным воздухом. Стало свежо. Максим приобнял меня, а потом и вовсе положил голову на моё плечо.

— Как тебе мои песни? — сонно поинтересовался он. — Я круто пою?

— Не поешь, а орёшь, — поправила его я. — Орёшь фантастически.

— Ты скучала по мне?

— Скучала.

— Я тоже. Всё рвался к тебе зайти, но думал, не захочешь видеть.

Темнота делала свое дело: открывала истинные чувства, давала волю откровениям, забирала всю неуверенность. То, что происходит в темноте, никогда не произойдёт утром.

— Я тебе всегда рада.

Максим мне не ответил, лишь обнял крепче. Его волосы касались моей шеи, приятно щекотали подбородок. Пахли чем-то морским. Г орько, но приятно.

— Лиз, — позвал он меня.

Что?

Я тебя люблю.

Я потрясённо замолчала, затаив дыхание. Из его уст это звучало настолько просто, что я растерялась, чувствуя, как меня мягко обволакивает теплом. В один миг мне стало уютно. Но в то же время я немного напряглась. Такого точно не ожидала услышать прямо сейчас. Впрочем, что с него взять? Он все ещё пьян.

— Я почти трезвый, — будто прочитав мои мысли, сообщил мне Максим. — Я могу повторить это завтра. И послезавтра. И вообще повторять каждый день. Потому что так оно и есть, Черешня.

— Максим, я... не знаю, что и сказать, — произнесла я. — Давай потом поговорим? Не сейчас. Слышишь? Тебе нужно прийти в себя.

Ответом мне была тишина. Я наклонилась к Максу и поняла, что он уснул. Аккуратно высвободившись из его объятий, я спустилась вниз, к Роме. Он, как и обещал, ждал меня, не забывая уплетать бутерброды. Вместе с ним мы перетащили Субботина на кровать, укрыли его покрывалом и, захлопнув входную дверь, ушли.

А когда я ложилась спать, прокручивая в голове снова и снова фразу Максима, мои губы непроизвольно растягивались в улыбке.

«Я тебя люблю» — он сказал это так, что я поверила. Его признание не звучало пафосно и красиво, зато я чувствовала искренность. Так признаются в любви дети. Совершенно открыто, без страха. Он сказал то, что чувствует. И этим вселил в меня надежду на то, что все ещё может быть хорошо. Мы должны поговорить с ним. Нужно попытаться дать Нам последний шанс. Обязательно. Иначе мы навсегда останемся чужими.

* — CARAPACEE — В старой папиной машине. (Эта песня — настроение всей книги)

* — Филипп Киркоров — Зайка моя.

Глава 33. Правда

Сегодня я хотела снова поговорить с Андреем — даже позвонила ему и попросила приехать вечером. С самого утра я настраивала себя на этот разговор, мысленно прокручивала фразы, которые буду говорить. Но как назло, ничего не запоминалось. А потом я и вовсе бросила все попытки — это только нервировало. Какая разница, что говорить? Андрей неглупый, все поймёт.

Вздохнув, я отложила книгу, которую читала последние несколько часов, чтобы отвлечься, и принялась собираться. Надела бежевый лонгслив, заправила его в светло -серые джинсы и, расчесав волосы, вышла из комнаты. Уже в прихожей, когда я обулась, мне позвонила Кристина.

— Да? — ответила я на звонок, закрывая входную дверь.

— Привет, подруга! — послышался в динамике бодрый голос подруги. — Ну что? Настрой боевой?

Сегодня утром я звонила ей и около часа рассказала и про ситуацию с Андреем и про Максима. Крис, конечно, была в шоке, но здорово поддержала меня. Сказала, что я должна поговорить с Андреем, а потом прояснить все недомолвки с Максимом. Максим... его признание обескуражило меня. Мы с ним обязательно все выясним, но сначала я должна встретиться с Андреем.

— Настрой? — вздохнула я, шагая к калитке. — Вроде боевой. Я так боюсь его обидеть. Мне так жаль, что все так вышло.

— Не кори себя, Лиз, — посоветовала Кристина. — Ну кому будет лучше, если ты и дальше продолжишь общаться с Андреем? Тебе? Ему?

— Никому, — понуро ответила я, выходя за пределы двора.

— Ну вот! А единственный способ прекратить все это — сказать правду! Просто сделай это помягче.

— Г лавное сделать, — согласилась я.