Иди к черту, ведьма!

— Их еще называют царскими. Появились в петровское время. Петр Первый был человеком невероятно деятельным, все науки хотел уразуметь, интересов имел немерено. Шило у него было в заднице, если меня спросить. И вот заинтересовался он таким вопросом, как чеканка монет. Для этой цели отправился в Лондон, где посетил монетный двор и постигал там премудрости сего дела. Говорят, его обучением занимался сам Исаак Ньютон. Улавливаешь?

— Не очень, — ответил Варфоломей, который не мог похвастаться знакомством ни с Петром Первым, ни с Исааком Ньютоном.

— Ньютон был мистиком и масоном, баловался магией. Петр тоже не гнушался всяким оккультизмом и вел активную переписку с демонами и чертями. Хотел наши секреты получить. Началась история с русской водки. Ни одна толковая история, знаешь ли, не начинается с салата.

— Так что там с водкой?

— Выпили. Русский царь и Ньютон. Англичанин быстро поплыл. Стали они песни орать. А потом Петр обозлился. Вспыльчивый он был. Один раз триста зеркал расколошматил в порыве… Но не важно. Обозлился царь, черти ему стали мерещиться. Он им грозит кулаком: «У, нечистые, отплачу я вам за все унижения. Не хотите секретами делиться, сволочи…» И все в таком духе.

У Варфоломея возникло стойкое ощущение, что неспроста этот самый Петр чертей увидел. Рассказывал Амадей так, будто лично при том разговоре присутствовал.

— Англичанин услышал, стал выяснять, кому царь хочет отплатить. Говорю же, водка для англичанина — чистый яд, уж лучше б они пили виски шотландский, не дошли бы до такого непотребства. Ньютон и предложил шутку эту — изготовить монет и наложить на них древнее заклятие вавилонских времен. Кто его придумал — не спрашивай, сам хотел бы знать. Экспериментировали они, а в результате получился целый ларец таких вот монет. И с годами это проклятие не развеивается, а только крепче становится.

— И где теперь этот ларец?

Амадей выразительно пожал плечами.

— Нет такой вещи, которую люди не могли бы потерять. Но известно, что при жизни Петр таки сумел заплатить такими монетами парочке демонов, от чего те благополучно отправились в лучший мир.

На лице черта промелькнуло странное выражение. Губы его растянулись в мстительной улыбке. Варфоломей понял, что глубоко в эту историю лучше не погружаться.

— А для людей? Как монеты действуют на людей? — спросил черт.

— Очень хороший вопрос. Правильный. Я бы сказал, брат Варфоломей, зришь в корень!

— Амадей, короче.

— Никак. Для людей эти монетки совершенно безвредны. Так что на твоем месте я бы задумался. Не могла ли Ева…

Амадей скромно замолчал, давая Варфоломею самому прийти к нужной мысли.

Варфоломей перешел на чертово наречие. Он обрушил на монету такой поток чистейшей ярости и гнева, что края ее немедленно оплавились, а сердцевина стала кроваво-красной. К кошачьему запаху прибавилась вонь жженой резины. Монета и перчатка сгорели без остатка, но на коже черта не осталось и следа.

— Кто-то хотел отравить тебя, Варфоломей, — сказал Амадей. Его рыло воинственно дернулось, и он издал боевой чертовский возглас. — И сделать хотел это подло и грязно. Ослабить и добраться до тебя, беспомощного. Нужно поспрашивать Еву. Люди — они не слишком стойкие существа. Могу вспомнить навыки. Я ж говорил, что работал с испанской инквизицией?

— Говорил! — огрызнулся Варфоломей.

— Мастерство никуда не девается.

В словах Амадея звучала неприкрытая гордость с легким оттенком самолюбования.

— Нет.

— Я просто предложил. По-дружески.

— Амадей!

Черт начал терять терпение. Его и так угнетала сложившаяся ситуация, а тут еще Амадею в голову втемяшились опасные идеи и он пристал с ними, как банный лист.

— Тебе решать. Это тебя хотели убить. И я могу помочь.

Как говорится, никогда не сдавайся. Возможно, твой собеседник еще не понял своего счастья и не оценил блеск перспектив. Амадей не сдавался, но Варфоломей тоже был не промах и стоял на своем:

— Спасибо. И мы не будем пытать Еву. Просто забудь об этом.

— Хорошо. Но если что…

Варфоломей грозно рыкнул, не дав Амадею договорить.

— Ладно, ладно, я понял. Пойдем отсюда. Вонь страшная. Надо бы у Веры спросить, чем это отмыть. Она точно знает, что делать. Всегда отслеживает выход всяких чистящих новинок. Нравится ей в химии разбираться.

И тут в дверь позвонили.

— Нет, ну Ева! — вспылил Варфоломей. — Я же сказал, сидеть у меня и не выходить.

Он метнулся в прихожую и рванул щеколду. Но за дверью стояла не Ева. За дверью оказались четверо молодых людей с комплекцией, которая в народе именуется «шкаф с антресолями». На одном была футболка с медведем и надписью: «Один в поле воин, коль по-русски скроен».

Амадей выпрыгнул в прихожую с криком:

— Ага! Попались! Испанская инквизиция не дремлет! Тащи их внутрь, Варфоломей!

Четверка явно не ожидала встретить двоих бодрых, совершенно здоровых и крайне разозленных чертей.

Но следует сказать, что молодые люди успели достать пистолеты.

Глава 21

— Твои орлы пошли. Значит, скоро у нас в руках будут черт и ведьма. Ты когда-нибудь кого-нибудь допрашивал? — спросил Зверь с кровожадным интересом.