Идиотки

Маргарита Петровна готовила ужин, заправляла квашеную капусту подсолнечным маслом. Было тихо: телевизор сломался, приемник на кухне сгорел, поскольку Лена на днях сунула его вилку в розетку на двести двадцать. Так что единственным звуковоспроизводящим устройством была кошка.

— Ма, а мы сегодня заходили к Наташе домой… Так ее мама такая толстая стала! У нее живот, как мяч!

— Она ждет ребеночка.

— Правда? А какого? Мальчика или девочку?

— Не знаю. Надеюсь, что мальчика.

— Почему надеешься?

— Наташин папа очень хочет мальчика.

— А что, мальчики лучше?

— Нет, все дети хороши… если не ползают по грязи и не приносят домой разных зверей… Просто он хочет сына.

— А наш папа хотел?

— Нет.

— А почему?

— Просто не хотел и все… Ну что, ты готова резать газеты для кошачьего туалета?

— Готова!

— Тогда вперед!

Глава 4

— А сейчас, дорогие дети, мы с вами посмотрим мультипликационный фильм про одну маленькую девочку, которая нашла волшебный цветок! У него было семь лепестков, и можно было, отрывая по одному, загадывать желания! Вот ты бы, Лена, какое желание загадала?

— Чтобы моя кошка научилась ходить в туалет!

— Э… Какое интересное желание…

— Стоп! — крикнул голос Леры Борисовны. — Лена, ты чего? Какая кошка? У тебя в сценарии написано совсем другое желание!

— А я думала, надо про настоящее желание сказать!

— Про настоящее дома маме скажешь! Все сначала!

Клоун Костик наклонился к Лене:

— А куда твоя кошка теперь ходит в туалет?

— В мамин тапок.

— Возьми мамин тапок и положи в коробочку. И насыпь туда песка. Или газеты нарежь.

— Хорошо!

— Лена! Костик! Работаем!

— А на первый гонорар купи маме тапки!

— Хорошо!

— Запись! Лена! Костик!

— …Дядя Костик! А что такое гонорар?

— Это деньги за твою работу!

— Деньги? Ой! Здоровско как! А я видела, как дядю Константина Черненко, нашего второго папу, хоронили! По телевизору показывали!

— Это не второй папа. Это совсем чужой дядя!

— А кто второй папа? Брежнев?

— Нет! Второй папа — это тот, кого полюбит твоя мама!

— Стоп! Вы там что, офигели? Вы работать будете или нет?

Маргарита Петровна сидела все это время в дальнем углу, на площадке для камер и пыталась нервничать тихо, незаметно для других. Почему остановились? Что-то не так? Лена текст не выучила? Вчера ведь повторяли, все знала, хоть и путалась!

Потом не выдержала, подошла к оператору:

— А что случилось, скажите? Почему режиссер ругается?

— Послушайте, вы мешаете! Здесь происходит съемка программы! Выйдите из студии!

Разумеется, Маргарита Петровна подчинилась. Она мышью выскользнула из павильона и пристроилась у стены в коридоре. Конечно, лучше подождать снаружи — зачем раздражать людей, которые лепят достойное будущее ее дочери?

Когда над дверью загорелась лампочка «Микрофон включен», Маргарита Петровна испытала уже знакомый приступ волнения и гордости. Подумать только! Она, взрослый человек, и то потеряла дар речи, увидев тусклый глаз телекамеры, направленный на себя. И ведь камера при этом была выключена! И за ней не стоял оператор, живой и безразличный! А представить себе работающую систему, поглощающую каждое твое слово, стекло-размножитель этих слов на всю страну — от этого у Маргариты Петровны перехватывало дыхание. А десятилетняя девочка не боится! Может быть, как раз потому, что она десятилетняя девочка.

И тут Маргарита Петровна услышала знакомый серебристый голос. Зинаида Бондаренко? Опять вот здесь, настоящая?

Восхитительно прекрасная, она прошла рядом. Разговаривала с кем-то, улыбалась, как ожившая открытка. Маргарита Петровна с восхищением смотрела вслед, как вдруг диктор обернулась, посмотрела на нее, затем что-то сказала своему спутнику и… вернулась обратно, к Маргарите Петровне!

— Здравствуйте! Я вас узнала! — сказала она.

— Я вас тоже, — выдала Маргарита Петровна и зачем-то полезла в сумку.

Красавица-диктор ласково наблюдала за происходящим:

— Вы мама девочки, которая ведет сейчас «Веселый Детский Теремок»?

— Да…

— Хотела сказать, что у вас чудесная дочка, очень естественная! Желаю ей творческих успехов! А вам — удачи и сил, чтобы ей помочь!

— Спасибо! Спасибо!

Небесная фея пошла дальше, кивая кому-то на ходу, а Маргарита Петровна, раздавленная счастьем, так и осталась стоять у стены.

Выбежала Лена, что-то рассказала, куда-то умчалась. Потом вышел клоун Костик, на ходу снимающий нос. Маргарита Петровна все не могла очнуться.

— Выгнали вас? — участливо поинтересовался клоун. — В принципе, вы могли не слушаться, оставались бы.

— Я так не могу…

Клоун наклонился ниже, помахал широкой крестьянской ладонью перед ее лицом:

— Что с вами такое произошло? Обида на всю жизнь?

— Нет. Со мной только что поздоровалась Зинаида Бондаренко!

— А! — кивнул Костик, и голос его выдал ревность. — Понятно, прикоснулись к звездам!

Маргарита Петровна возмутилась. Неправда! Никогда в жизни такими глупостями не занималась — даже фото с артистами не собирала? Никакой зависимости от блеска! Полная самодостаточность! Она и мужа выгнала…

— Я, между прочим, и мужа выгнала…

Теперь пришла пора клоуну испытать смятение.

— Ну… Вы можете не объяснять мне все в таких подробностях и так издалека…