Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

Явился священник по имени Гус. <…> Он увлек жителей города и учил истинной вере в единого Бога. Они разрушали церкви, сжигали изображения, наказывали священников. Многие из жителей этой провинции стали их последователями и решили оставить христианскую веру.

На деле Гус чувствовал себя большим христианином, чем его противники. Он почитал святость причастия, и одним из его важнейших требований было, чтобы миряне получали причастие «под двумя видами», то есть включало как хлеб, так и вино – вместо одного лишь хлеба, по католической традиции. Что касается евреев, Гус, как и другие реформаторы Церкви до и после него, хотя и относился с уважением к древнееврейскому обществу в стране Израиля, не был особенно хорошо расположен по отношению к соотечественникам, упорствовавшим в отказе принять Иисуса как мессию и признать спасительную истину Троицы. Однако даже наиболее жестко настроенные против евреев реформисты противились насильственному обращению и учили, что в отношении евреев нужно проявлять терпимость, и не только ради христианского милосердия, но более всего потому, что некогда они получили божественное откровение. Они цитировали раннего богемского проповедника-нонконформиста Матвея из Янова, говорившего, что «когда в конце времен евреи обратятся [в христианство], они станут вести такую примерную жизнь, что святая церковь удивится и станет следовать их примеру».

Богемская идишская община разделилась в своем отношении к растущим разногласиям в рядах христиан. Большинство вначале поддерживало католиков и было настроено против реформ. Руководители общины напоминали, что папа и курия в конце концов оказывали сдерживающее влияние на антиеврейские выпады низшего духовенства, городских бюргеров и изменчивой толпы. Консервативные раввины в принципе были против разрушения традиционных структур, видя в нововведениях угрозу незыблемости собственного наследия. Коммерсанты боялись потерять выгодные контакты с высшим римским духовенством, которое – несмотря на богословские разногласия – твердо поддерживало еврейское предпринимательство. Другая часть говорящих на идише, у которых инстинкт самосохранения был отточен в результате этнических столкновений в Центральной Европе, опасалась, что массовая поддержка Гуса и его антинемецких реформ предвещает бедствия и другим неславянским общинам. Обладавшие хорошей исторической памятью боялись – по понятной причине, – что любая нестабильность в нееврейском мире обернется опасностью для их собственного народа. В конце концов у них не осталось иного выхода, как поддержать движение.

Гус был менее удачлив, чем Уиклиф. Соблазненный обещанием без опасности для себя появиться перед Констанцским собором, он был почти немедленно арестован, обвинен в ереси и после героической попытки защиты на трех публичных слушаниях обвинен, а в 1415 году, ответив отказом на требование отречься от своих убеждений, был публично сожжен – нагим и в остроконечной дурацкой шляпе с надписью «архиеретик» – на поле на краю города Констанца. Когда факел поднесли к хворосту, секретарь совета прочел проклятие: «О проклятый Иуда, ты покинул путь мира и советовался с евреями, мы отнимаем у тебя чашу спасения».

Богемские дворяне собрались и объявили формальный протест. Ремесленники и крестьяне из паствы Гуса вскипели гневом, яростью и с трудом подавляемой жаждой мести. Власти ответили обычным способом – арестами нарушителей порядка. Евреи Богемии с беспокойством смотрели на происходящее.

После четырех лет сделок, выкручивания рук и ожиданий король Богемии удалил сочувствовавших еретикам из пражского городского совета. 30 июля 1419 года толпа последователей Гуса, называвших себя гуситами, ворвалась в ратушу на Карловой площади в Новом городе, в десяти минутах ходьбы от Вифлеемской часовни, утверждая, что в процессию гуситов швыряли камни. Делегация ворвалась в зал заседаний совета, требуя освобождения их арестованных братьев. В ответ на отказ католиков – членов совета восставшие связали семерых из них и выбросили из окна третьего этажа, в результате чего те разбились насмерть, – это событие получило название «Первой пражской дефенестрации». Получив известие об этом, король умер – вероятно, от сердечного приступа. Волнения распространились по всему городу. Богемские дворяне, в большинстве своем сочувствовавшие делу гуситов, фактически захватили контроль над городом, открыто бунтовавшим против верховной власти святейшего римского императора. Папа призвал к католическому крестовому походу «за сокрушение последователей Уиклифа, гуситов и всех других еретиков в Богемии»; тогда говорившие на идише пражане стали помогать другим жителям Праги рыть ров вокруг городского холма Вышеграда с расположенным на нем замком.