Идите и убивайте!

Я показал Димитрису подозреваемого уже на бегу. У Димитриса был USP местной сборки, у меня же не было ничего, ни пистолета, ни бронежилета, ничего. Это потом я понял, какой глупостью было пытаться взять киллера голыми руками. Пятьдесят на пятьдесят, что у него не было ствола — винтай свой он сбросил, а пистолет — либо имел либо не имел. Иногда второе оружие не берут сознательно — если не удастся выскочить из сжимающегося полицейского кольца, если полиция перекроет улицы и начнет повальную проверку документов — пистолет лучше при себе не иметь, задержат с ним — сразу все и понятно будет. И сбросить до досмотра — тоже не факт что получится.

Но попадаются и отморозки, которым все пофиг, и которые второе оружие берут.

Б… как мы бежали…

Полковник и генерал — бежали за киллером, который наверняка был намного моложе нас, и он убежал бы от нас, если бы не одно но — он не ориентировался. Я это сразу понял — если бы он свернул во дворы, скорее всего, хрен бы мы его догнали.

Но он не свернул. Хотя и так…

Димитрис видимо думал так же, и потому остановился и начал целиться.

— Не стреляй! — крикнул я

И, почти сразу — все и решилось.

Эти улицы — они узкие, если с обеих сторон машины припаркованы, то только одна машина и проедет, даже разъехаться негде. Но есть и более широкие, правда скорость там держат — тридцать кэмэ в лучшем случае. Афины старый город и это чувствуется, даже в мелочах.

Киллер выскочил на такую улицу и… попал под автобус. Правда как попал… автобус и так еле ехал, а увидев вылетевшего под колеса человека, водила успел дать по тормозам. Автобус боднул киллера, тот как-то… отпрыгнул что ли, даже с ног не упал — просто отскочил. На секунду замер, пытаясь понять, что с ним и куда дальше бежать… но свой запас везения он уже исчерпал. На противоположной полосе остановилась синяя с белым Шкода национальной полиции, из нее выскочили двое полицейских, уже с оружием наготове.

— Стой!

Я на всякий случай поднял руки, но этого и не требовалось. Сзади, тяжело пыхтя, подбегал Димитрис, с пистолетом в одной руке и значком в другой…

Холодовский умер еще до приезда скорой. Два пулевых.

Киллера приняли и отвезли в здание Центрального аппарата МВД на Монастыракис. Я поехал следом, надеясь что-то выведать и понять, как быть дальше. Не знаю, может медаль дадут за то, что по горячим следам взял киллера. А может, предложат в двадцать четыре часа покинуть страну.

Вот тут то на меня и накатило. Когда такое… в бою не думаешь ни о чем. А потом накатывает… так что не продохнуть. П…ц короче.

Пошел к ларьку, выпил одну за другой три чашки кофе, потом заел местным вариантом шаурмы. Полегчало, но ненамного.

С..а.

Через два часа из здания вышел Димитрис. В руках у него был пакет, такой в котором бутерброды в сети быстрого питания отпускают. Ни слова не говоря, сел в мою машину.

— Ну? — спросил я

— Холодовский умер.

Мы замолчали. Потом я подвел итог:

— П…ц.

И в самом деле.

— Оружие нашли? — спросил я

— Нашли. Американская винтовка. Отдали на экспертизу, но вряд ли что-то даст. Тут такого полно, по всей Европе торгуют. Патроны югославские.

…

— Мафия.

Я кивнул

— Исполнителя раскололи?

— Молчит. Документов при нем нет. Греческим не владеет, английским тоже.

— Кто-то сдал. Кто знал о перевозке?

— С этим потом будем разбираться. Может, ты с ним по-русски поговоришь?

Я кивнул

— Пойдем, попробуем.

— Но под нашим контролем.

— Само собой.

Я уже открыл дверь, чтобы выйти из машины, Димитрис опередил.

— Погоди. Это тебе.

Я посмотрел в пакет — там лежал до боли знакомый Макаров…

— Будь осторожен. Если тебя с ним примут, я ничего не знаю.

Полиция есть полиция…

— Откуда это? Он хоть чистый?

— Он новый, из коробки. Изъяли у контрабандистов. В последнее время контрабанда валом валит, только вчера два контейнера с Калашниковыми перехватили. С Пакистана, скорее всего.

Я повеселел. Все-таки полиция это братство и так и должно быть. В отличие от военных нам делить нечего. Бандиты везде одинаковы.

— Спасибо, брат…

Перед допросом — Димитрис меня завел к своему начальнику — заместителю министра внутренних дел, курирующему то, что у нас называется уголовный розыск. Я убедился, что некоторые вещи везде одинаковы — пузо у генерала было такое, что киллера он никак не догнал бы. Он осведомился, говорю ли я по-английски, а когда я сказал что говорю — произнес напыщенную речь про храбрость русских и про то, что греческое правительство благодарит меня за поимку опасного преступника и все такое.

Все это словоблудие — призвано было затмить тот простой и непреложный факт, что мафия расправилась с человеком прямо на пороге офиса генерального прокурора. Посреди бела дня, внаглую, никого и ничего не боясь. И если бы не я — и киллер бы ушел и был бы у них на руках — голый вассер.

А судя по тому, что кто-то пошел на убийство Холодовского — знал он много.

И что сейчас не говори — мы потерпели тяжелое поражение.