Идите и убивайте!

Не то что туристы — но и греки сюда ночью не сунутся.

У него был пистолет, конечно — но что с ним делать? Стрелять? Выстрел — первый шаг к провалу разведчика, так учили. А он сколько пахал чтобы получить назначение. И получил. Не Англия, не Франция, не Германия — а занюханная Греция.

Обида первый шаг к предательству, и в общем то — предателем он уже стал. Только сам он так не считал. Предатель — это если пошел на контакт скажем с ЦРУ — а он теперь работал совсем на других людей…

Платили все равно мало. А его новые хозяева положили ему оклад пять тысяч евро. В месяц.

Его контактер появился неожиданно — просто как бы материализовался из темноты… площадь была освещена плохо, светлые места чередовались с темными. Среднего роста, чернявый, очень похож на местного, но не местный. Говорит по-русски чисто, но с акцентом, язык для него явно родной. Он пробивал его — все так и есть. Грузин, переехал в Москву, открыл сеть ресторанов, какое-то время был довольно успешен. Потом вынужден был уехать — его делами заинтересовалась полиция. Связан с ворами в законе грузинского и абхазского происхождения, отмывал деньги. Живет сейчас здесь, ждет гражданство — но курсирует по всей Европе, часто заглядывает в Стамбул. Для тех кто не в теме — Стамбул теперь грузинская, а может и общесоюзная воровская столица.

— Добрый день.

— Добрый. Вы принесли?

Нервничая, сотрудник резидентуры передал пакет. Там были сфальсифицированные документы.

— Здесь все как договорились?

— Да.

— Хорошо. Мы с вами свяжемся…

— И еще…

— Да.

— В посольстве появился человек. По вашу душу прибыл…

…

— Точнее, по душу Холодовского.

Контактер снова присел на скамейку

— Опишите его.

— Лет пятьдесят. Рост примерно метр семьдесят пять, правильного телосложения, неприметный. Волосы с проседью. Он сразу к послу прошел, с нашим не встречался

— Почему вы думаете, что по нашу душу.

— Посол после его визита, приказал собрать материал. На Х…. и сами понимаете.

Контактер задумался

— Его имя? Хотя бы имя?

— Он не представлялся, я же говорю…

Контактер задумался

— Хорошо. Узнайте.

Сотрудник СВР кашлянул

— Это… короче, это отдельно будет стоить.

Контактер посмотрел на него

— Мы же вам платим.

— Это отдельная тема. Он не из нашего ведомства и сразу идет к послу. Такими интересоваться чревато.

— Хорошо, сколько?

— Две.

…

— И штуку прямо сейчас.

Контактер достал бумажник, отсчитал тысячу

— Устроит?

— Да.

— Информация нужна как можно скорее…

На площади Омония доставать бумажник чревато даже днем — а уж ночью и тем более. Несколько негров шли по своим делам, музычку из бумбокса слушали — но увидев то что их заинтересовало, резко свернули к остановке. Грабили в этих краях легко, как то беззаботно даже, не планируя преступление. Подвернулась возможность тряхануть лоха — тряханули. Делов то. Полиция, как и во многих других странах Европы на подобное закрывала глаза, считалось, что это некая плата за социальное спокойствие[1].

— Эй, мэн, денег на кофеек не найдется?

Контактер с интересом посмотрел на негра

— Пятерки хватит?

— Не, мэн, не хватит, нас много. Давай кошелек, мы там сами разберемся. И ты тоже.

— Щас будет…

В этот момент — негры поняли, что они блокированы. Три человека выступили из темноты, все белые, по габаритам ничуть не уступающие неграм. Двое были бритые совсем, а у третьего была какая-то странная прическа — по бокам все выбрито, волосы только в центре.

— Шо, черномазый, на каву не хватает? — спросил старший. Негр хотел ответить, да подавился словами, смотря на новенький Глок. Он привык выживать на улицах, и сразу понял — наркомафия. А с ними шутки плохи, встанешь у них на пути — потом даже тела не найдут.

…

— Шо, язык в дупу засунув?

— Опусти их, Моряк — сказал контактер

— Ступайте, хло. Бильш на очи не потрапляйте. Бо замочу…

Один из боевиков отступил — и негры бросились бежать.

14 мая 202… года. Львов, Украина. Бандеровщина

Львов. Город Льва.

Возможно последний город той, старой Европы, Европы до 1914 года, чудесным образом законсервировавшийся во времени — и в девяносто первом внезапно для всех и может для себя самого — вышедший на авансцену истории.

Когда Украина стала независимой — она и по территории и по численности почти соответствовала Австро-Венгрии до развала, частью которой, кстати, был Львов, тогда — Лемберг. Случайность?

Или усмешка истории?

Мощеные булыжником улицы, типично европейская архитектура центра, готические шпили костелов соседствуют с луковками куполов православных церквей. Святоюр — символ и свидетель украинской независимости, самой ее идеи. Бренькающие на поворотах трамваи старой европейской колеи — всего тысяча миллиметров, так же как в Виннице. Сильно не похожий на украинский язык — львивская гвара, вместе с ее колежанками, филижанками и дефилядой.