Идите в баню, князь тьмы

Они лежали на алой простыне, тесно прижимаясь друг к другу и желая, чтобы эти волшебные минуты никогда не заканчивались. Щекоча кожу жарким дыханием, Асмодей гладил плавные изгибы тела девушки, то и дело осыпая дорожками нежных поцелуев шею и с упоением вдыхал пьянящий запах пшеничных волос. В этом спокойствии демон больше не проглядывал, скрывшись до поры до времени, а когда Фида обернулась к нему, то не увидели ни намёка на привычное пламя в тёмных глазах. На неё смотрели с такой нежностью, на которую, казалось, существа, подобные Асмодею, не были способны.

— Я не понимаю, — проговорила она, отвернувшись и ещё теснее прижавшись к нему.

— Что именно? — тихо спросил мужчина, аккуратно отводя волосы девушки от того места на её шее, которого ещё не успели коснуться его губы.

— Прости, но я тебя немного просканировала, — смущённо призналась она.

Демон усмехнулся.

— И что же ты увидела?

— Искренность. Асмодей. Столько лет, столько женщин. Почему я? — она снова обернулась к нему, и в глазах её читалось недоумение.

Он ответил не сразу и смотрел так насмешливо, как на маленькую девочку, которой в силу возраста простительно задавать глупые вопросы.

— Понятия не имею, — признался он. — Но когда ты появилась там на пороге гостиницы лохматая, сонная, злая, я понял, что сражён.

Фида стукнула его, изображая недовольство. Сама же с трудом сдерживала смех. Асмодей ловко поймал её ладонь и прижал к губам.

— Ты поразила меня своей чистотой, Фемида, — заговорил он серьёзно. — Ты не строила из себя целомудрие, как большинство из тех, кто приезжает сюда за лучшей жизнью, а искренне и честно отстаивала свои убеждения. Многие до тебя лишь прикидывались непорочными созданиями, но как только возникали первые сложности на их пути, тут же предлагали себя в качестве платы за покровительство.

— Судя по всему, ты к этому успел привыкнуть, раз сам предложил мне решить мои проблемы тем же способом.

— Спорить не стану. Тогда я действительно считал, что мне хватит пары свиданий, и я успешно позабуду о тебе, но не тут-то было.

Поцелуи становились всё настойчивее, и вот уже мужчина вновь подминал под себя девушку, не встречая особого сопротивления.

— Ты хочешь что-то сказать, — прошептал он ей на ухо, не забыв при этом коснуться губами чувствительного участка на коже.

— С чего ты взял? — немного смутилась девушка.

— Чувствую и всё. Скажи, не бойся.

Фида прикрыла глаза от наслаждения, когда рука демона проникла между её ног едва коснулась нежного места.

— Жан, — простонала она, вновь теряя контроль, — не проси. Какой смысл? Тебе говорили это сотни, если не тысячи женщин.

— Ни разу, — донёсся до её слуха сладострастный шёпот. Он повернул к себе её лицо и одарив пронзительным взглядом, заключил. — Ни разу за бесконечные тысячи лет.

Она проговорила. Беззвучно, одними губами, чтобы не спугнуть зыбкое мгновение, стараясь не думать о том, что будет дальше и как теперь ей выпутываться из всего этого. Она видела его искренность. Та была как на ладони в момент беззвучного признания в любви. Но долго думать ей не дали. В следующую секунду губы ведьмы сковал нетерпеливый, жадный поцелуй, и всё повторилось вновь.

Управление временем очень пригодилось им в тот вечер, но всё же дела никто не отменял, а потому вскоре мужчина и девушка катили в чёрной капсуле по улицам Литеции в направлении к дому ведьмы. Предварительно Асмодей заказал для неё пару вещей в экспресс-доставке, потому что сумка девушки так и осталась в злосчастной бане.

— Жан, — обратилась к нему Фида, когда они уже выехали на знакомую улицу. — Ты не мог бы высадить меня за квартал?

— С чего бы? — спросил демон, не отводя взгляда от дороги.

— Я должна была вернуться ещё вчера, и у Рокси обязательно возникнут вопросы. А когда она увидит, что я с тобой…

— Можешь не продолжать, — усмехнулся демон, паркуясь к обочине. — Тогда до завтра, — он обласкал её взглядом, опираясь на руль.

— До завтра, — немного смущённо ответила Фида. Она не успела взяться за ручку двери, как вдруг ощутила стремительный рывок в её сторону, а в следующую секунду уже обнаружила себя сидящей верхом на демоне.

— Жан! — возмутилась она, но не очень убедительно. — Договорились же!

— Я до завтра не дотерплю, — прошептал он ей в губы, после чего прижал к себе и стал целовать голодным, пылким поцелуем, как будто и не было ничего до этого, и они не устали до изнеможения, отдаваясь безудержным порывам страсти.