Идол

Соперник, не раздумывая, бросается на меня и с лету пытается сбить с ног, прижимая всем телом к сетке. Захват за пояс обеими руками и попытка приподнять меня для броска. А вот и мой первый провал! Что есть силы упираюсь в сетку и пытаюсь высвободиться. Подсечка опорной ноги — и он, теряя равновесие, ослабляет захват — это шанс высвободиться. Разжимая его руки, я выныриваю из-под него и на отходе наношу удар в голову. Он не чувствует его, разворачивается и, как разъяренный бык, несется на меня, но я уклоняюсь от этой кучи мышц. Наношу удар правой в голову — чётко в висок, но это только злит соперника. Он, мать его, будто литой из металла — даже не пошатнулся. И я понимаю, что дело не в сильнейшем сопернике, а во мне. Я, бл*ть, в раздрае от обращенных на меня холодных синих глаз.



Отскакиваю, ищу комфортное расстояние для нанесения серии ударов. Соперник становится в стойку и принимает мои условия — теперь мы будем биться в стойке. Вскинув руки и рыча, он призывает публику поддержать его. Зал неистово взревел. Ненавижу бездарные рисовки, поэтому ухмыляюсь и смотрю, как он неуклюже надвигается на меня, показывая, что масса решает всё!

Ныряю под его руку и бью в печень, выныриваю и наношу двоечку чётко в голову. Классика! Чуть отступив, туша теряет ориентиры, но, встряхивая головой, снова кидается на меня, пытаясь завалить, прижимает к сетке и обхватывает ногой мою ногу. Пространства для маневра нет, и я понимаю, что бой в партере неизбежен. Но дело не в этом, а в том, что я в таком положении, что невольно вижу куклу, которая следит за боем и усмехается, когда Герман ей что-то говорит.

Меня валят, пытаясь тушей прижать к настилу, локтем давят на горло, сбивая дыхание. Надо что-то делать, иначе мне конец. Короткими ударами соперник рассекает мне губу, и кровь заливает подбородок. И в этот момент я невольно обращаю внимание на Алису. Теперь в ее глазах тревога и даже страх, она комкает платье и кусает губы. Никогда не думал, что причиной моего падения станет синеглазая кукла. Мои бои не зависели от баб, я всегда умел переключаться. Бои всегда в приоритете, все остальное после.

Дыхание становится неравномерным, тело начинает слабеть под этой грудой мышц. Пытаюсь собраться и терпеть боль. Удары сыплются, и нет возможности сделать захват руки, приходится прикрывать голову. Меня методично избивают! Сквозь весь этот поток ударов слышно его тяжёлое дыхание и мой барабанящий пульс. Соперник выкладывается по полной, а у меня просто нет сил, ещё немного — и рефери может остановить бой. Нужно что-то предпринять, иначе мне засчитают поражение за пассивность…

Меня спасает гонг. Раунд завершен. Я ещё никогда не был так рад этому звуку. Рефери подскакивает и, прикрывая мою голову, кричит «стоп»! Наконец, это тело сползает с меня, зал в восторге ревёт и кричит. Поднимаюсь и чувствую, что у меня просто не осталось сил, но это не соперник размотал меня, а парочка в зрительном зале. Мой друг и куколка, которая сносит мне крышу. Прихожу в ярость от этого понимания, хочется спрыгнуть с ринга, схватить Германа за грудки и вытрясти из него правду об их отношениях. Но я сдерживаюсь, стреляя в парочку усталым вымотанным взглядом.

В углу тренер с пакетом льда и медик обрабатывают губу. Тренер что-то кричит, четко даёт указания, растирая льдом грудь и спину.

— Не давай себя свалить! Только на ногах, иначе шансов нет! Двигайся! Удар и отскочил, заставь его побегать — в этом твоё преимущество! Понял? Ты понял?

А я четко понимаю, кто виновник моих промахов — меня свалила волна неконтролируемой ревности. Неожиданно, но сокрушительно.

Удар гонга возвращает в бой. И мы снова на ринге вдвоём. Чувствуя преимущество и окрыленный победой в первом раунде, соперник решает всё закончить как можно скорее, не меняя тактики, и всё так же с разбегу пытается навалиться сверху и повалить. Хладнокровно выдерживаю паузу — жду его максимального приближения. Тело, как пружина, выстреливает и, отпрыгивая в сторону, проваливаю его. Соперник, не в силах остановить свою массу, падает на колени! Вот он — мой шанс! Другого не будет! Он на коленях боком ко мне на расстоянии удара. Отталкиваясь, что есть силы, в прыжке бью ему коленом в голову, заваливая тушу, и добиваю серией ударов, не останавливаясь, готовый взреветь от ярости. Соперник падает на спину и прикрывает лицо. Теперь я зверь, и я хочу крови!

Вкладывая в удары все оставшиеся силы, рассекаю его лицо и остановиться уже не могу — адреналин, жажда крови и неконтролируемая агрессия наполняют меня целиком. Последний удар — и рефери отталкивает меня…

В ушах стучит пульс, глаза заливает кровь. Вся команда выскакивает на ринг и обнимает меня. Это победа не только моя — это победа всех, кто вложил в меня свои знания и душу. Но меня она нихрена не радует. Сейчас мой зверь хочет иного боя, и ему наплевать, что Алиса мне не принадлежит. Это моя игра, а Герман в нее влез. …



ГЛАВА 13

Алиса