Идолы прячутся в джунглях

Трес-Сапотес-II относится уже к эпохе цивилизации и, судя по находкам привезенных из Центральной Мексики (теотихуаканских) вещей, существовал в течение почти всего первого тысячелетия н. э.

К слову сказать, эти факты охотно признает и Майкл Ко, считающий Трес-Сапотес-I только позднеархаическим памятником и последним отголоском великой ольмекской культуры более раннего времени.

Длительный экскурс в хитросплетения сугубо специальной археологической «кухни» в вопросах датировки, возможно, несколько утомил читателей. Но он сам по себе играет настолько важную роль в решении ольмекской загадки, что дать его было просто необходимо. Дело в том, что именно в Трес-Сапотес найдены три гигантских каменных головы в шлемах. Общее их сходство с головами Ла Венты настолько велико, что и те и другие, бесспорно, существовали примерно в одно и то же время. Есть в Трес-Сапотес-I и значительное число глиняных статуэток (типы «А», «С» и «Е»), целиком копирующих типы, найденные в Ла Венте. Наконец, одна из сторон стелы «С» в Трес-Сапотес украшена типично ольмекской маской стилизованного бога-ягуара. Точно такое же изваяние обнаружено и в Ла Венте: это монумент № 15. Велико сходство и между бородатыми персонажами, изображенными на стеле «Д» из Трес-Сапотес и алтаре № 3 из Ла Венты.

В этой связи я позволю себе сделать одно отступление. Дело в том, что эти бородатые фигуры не раз уже вызывали к жизни самые различные предположения по поводу происхождения американских индейцев. Чаще всего можно слышать никем не доказанное утверждение о том, что «кавказоидные» по облику рослые люди с орлиным носом и длинной узкой бородой нисколько не похожи на приземистых крепышей-индейцев, с их широкими лицами, приплюснутыми носами и раскосыми монголоидными глазами. И на этой зыбкой основе строятся пышные гипотезы о доколумбовых плаваниях «европеоидов» к берегам Нового Света, о цивилизаторской миссии переселенцев из Древнего Средиземноморья в диких дебрях Американского континента и т. д. и т. п. Итак, многих смущают «бородатые» и «европеоидные» персонажи, запечатленные на некоторых памятниках древнемексиканского искусства. Но американские индейцы, хотя они в целом происходят от азиатских монголоидов, никогда не были чем-то единым и монолитным в расовом отношении. Различные этнические группы (в том числе и австралоидные), обитавшие на территории Восточной и Юго-Восточной Азии, были подхвачены мощным потоком монголоидных в своей массе переселенцев и приняли самое непосредственное участие в формировании населения Америки. Известно, что древнейшие обитатели Японии — айны, которые относятся как раз к океанийской или австралийской группе населения, обладали и европеоидной в целом внешностью, и удивительно пышным волосяным покровом на голове и лице. А в древности они населяли земли вплоть до Камчатки, то есть совсем рядом с Америкой. Известный советский антрополог Г. Ф. Дебец среди важнейших расовых признаков индейцев называет орлиный нос и европеоидный тип строения глаз.

Взаимосвязи между отдельными группами индейцев и, наоборот, длительная изоляция некоторых племен приводили порой к самым поразительным результатам: одни черты и признаки закреплялись и развивались, другие полностью исчезали. Отсюда проистекает и такая пестрота в облике аборигенов западного полушария. Испанцы, высадившиеся в начале XVI века в Панаме, встретили там смуглых и коренастых туземцев с бородами, более холеными и пышными, нежели у самих гордых идальго. Чистокровные бородатые индейцы были обнаружены на севере Колумбии и в боливийских Андах. Рельефы и стелы древних майя часто изображают бородатых персонажей типично майяского облика — с искусственно уплощенной верхней частью черепа, характерной прической и украшениями. Поэтому говорить, что на рельефах и стелах, созданных индейцами, изображены не они сами, а какие-то неведомые «белые» пришельцы, видимо, нет никаких оснований.

Какую-то часть каменных изваяний и керамики Ла Венты на основании ее бесспорных связей с Трес-Сапотес-I, следует относить по меньшей мере к концу первого тысячелетия до н. э. И действительно, при ближайшем рассмотрении весь набор находок из Ла Венты отнюдь не производит впечатления единства и монолитности. Здесь представлены явно разновременные элементы культуры, а сам этот памятник прошел, вероятно, очень долгий и сложный путь развития. Без особого труда здесь можно выделить предметы среднеархаического времени (900–500 годы до н. э.), не встречающиеся в Трес-Сапотес: это грубая глиняная посуда, украшенная резными орнаментами, налепными валиками и оттисками штампа-гребенки, глиняные лепные фигурки с глазами в виде круглых ямок-проколов и т. д. Есть в Ла Венте, как уже говорилось, и позднеархаические вещи. А отдельные находки обломков керамических сосудов на четырех полых ножках в бывшей столице ольмеков позволяют предполагать здесь и наличие более поздних этапов культуры.