Идти полным ветром

Зал городской ратуши. Под высокими готическими сводами стоят Карфангер и его офицеры; первый бургомистр вольного города Гамбурга держит речь. Однако он ничего не говорит о блестящей победе над французскими корсарами, о той славе, которую принесли отважные гамбургские моряки родному городу и всей империи. В словах бургомистра слышится скорее завуалированный упрек в адрес Карфангера, который-де своими опрометчивыми действиями может навлечь на город беду.

- Кажется, не видать вам второй золотой цепи, - прошептал Михель Шредер своему адмиралу. - А жаль, в этот раз вы её заслужили, как никто другой.

- Отставить разговоры, лейтенант! - так же шепотом одернул его Карфангер.

Иоханн Шульте вручил адмиралу Карфангеру "за выдающиеся заслуги при спасении китобойной флотилии" награду - триста талеров.

Это было неслыханно! Триста талеров за пятьдесят китобойных судов с полными трюмами, за несколько сотен моряков, благополучно возвратившихся в родной город? Победу над французскими корсарами отцы города оценили всего лишь в триста талеров?

После окончания торжественной церемонии адмирал и офицеры с "Леопольда Первого" отправились обратно к месту стоянки конвойного фрегата, сопровождаемые ликующей толпой.

Карфангер приказал построить всю команду фрегата на берегу. Фейерверкеры и канониры-наводчики, матросы и боцманы, солдаты и барабанщики, подручные такелажного и парусного мастеров... Адмирал прошел вдоль строя, вглядываясь в лица своих людей. Затем он обратился к ним со словами благодарности за проявленные в бою отвагу и сноровку, без которых победа над численно превосходящим противником была бы невозможна.

- Я желал бы всем немцам, - сказал он напоследок, - отныне и навсегда держаться сообща и горой стоять друг за друга так, как эта делает команда "Леопольда Первого". Только тогда империя сможет одолеть всех врагов и на суше, и на море!

Затем адмирал сообщил о полученной им награде в триста талеров. Сгрудившаяся на берегу толпа зашумела: большинству из этих людей никогда не приходилось держать в руках больше шиллинга, для них это было целое состояние. Но последние слова адмирала повергли в изумление всех без исключения:

- Всего на борту "Леопольда Первого" нас двести пятьдесят человек, и каждый внес свою лепту в победу над корсарами, каждый сделал все, что мог. Поэтому награду совета города следует разделить на всех.

С этими словами Карфангер взял из рук корабельного писаря, исполнявшего одновременно и обязанности казначея, большой кожаный кошелек и пошел вдоль строя, вручая каждому, невзирая на чины и возрасты, по серебряному талеру. Оделив таким образом всех, он сунул серебряный талер и в карман своего синего камзола, а изрядно опустевший кошелек вернул писарю со словами:

- Остальное разделите поровну между семьями обоих погибших в бою!

Толпа грянула дружное "Ура!", "Виват адмиралу Карфангеру!" - кричали матросы "Леопольда Первого". Михель Шредер тут же пробил найденным на пирсе гвоздем отверстие в своем талере, продел сквозь него кусок каболки троса и повесил талер, словно медальон, на шею.

Увидев это, Венцель фон Стурза проделал то же самое со своим талером.

- Ну хорошо, раз уж вам так хочется, - махнул рукой Карфангер. Только прошу вас - носите его под колетом, иначе кое-кому это может показаться вызовом.

На пирсе появилась Анна, ведя за руки детей, и Карфангер поспешил им навстречу.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Тихая и прохладная апрельская ночь. Высоко над Эльбой в звездном небе повис яркий месяц. Посреди фарватера стоит на якоре "Леопольд Первый"; все огни на корабле давно погашены. Из кормовых окон светится лишь одно широко распахнутое окно адмиральской каюты. Тишину нарушают лишь мерные шаги караульного, расхаживающего по верхней палубе.

Адмирал Карфангер вновь и вновь подходит к окну и устремляет взгляд в сторону устья Эльбы: где-то там уже стоят на якоре готовые к отплытию китобойцы. Наступила полночь. Возле левого берега реки из темноты начали проступать очертания паруса, медленно двигавшегося вверх по течению.

Карфангер закрыл окно, задернул занавеску и поднялся на кормовую надстройку. В этот момент к фалрепу "Леопольда" подошла небольшая шлюпка.

- Кто идет? - прокричал караульный. - Пароль?!

- "Дельфин" и "Малыш Иоханн", - ответил снизу приглушенный голос.

- Поднимайтесь!

Широкоплечая фигура начала взбираться по фалрепу.

- Петер Эркенс, это вы? - спросил Карфангер, перегнувшись через релинг.

- Да, господин адмирал.

- Милости прошу!

Они спустились в адмиральскую каюту. Наполнив вином два высоких бокала, Карфангер спросил о причине столь позднего визита.

- Почему вы не пришли попросту ко мне домой? - допытывался он. - Это возбудило бы гораздо меньше подозрений даже днем.

- Как только я расскажу вам, что произошло, вы все поймете, - ответил Петер Эркенс, протягивая адмиралу через стол письмо.

- От моего капитана Янсена? - спросил тот, мельком взглянув на почерк. - Где вы с ним встретились? Неужели в Лондоне, куда он ушел вместе с Юргеном Таммом? И вы сами тоже прибыли оттуда?

- Нет, из Копенгагена.

- Из Копенгагена? И там вы виделись с Яном Янсеном?