Идти туда, где ты (СИ)

- И тебе не надо было… сбегать… я знаю, что виноват, так получилось глупо… ночь на дворе, мало ли… где тебя вообще носило?

- Гуляла. Я не буду больше сбегать, правда.

- Ты меня простила?

- Простила, - шепнула Алиса и потерлась щекой о его плечо.

- Я не знаю, как додумался, правда. Чушь какая-то… Ты меня тогда отшила. Помнишь, когда мы в «SKY» встретились. Еще и по морде дала. Я психанул, придумывал, как тебя подколоть. Тут Никитос… Стало интересно, ты со всеми так или только со мной… А потом по стенам ходил, когда он стал к тебе ездить. Ну и… мы тогда с ним поссорились…

- Вот балда! А по-человечески попробовать?

- Ну я и попробовал… потом…

- Пойдем спать, на работу завтра, - с улыбкой сказала Алиса.

- А смысл уже ложиться? Через два часа вставать…Может, отпросишься?

- Нет, не отпустят. Учетом угрожают.

Илья тяжело вздохнул, на мгновение оторвался от нее, чтобы заглянуть в лицо. Тихо произнес:

- Ну и ладно, - а потом нашел ее губы, подхватил на руки и, не разрывая поцелуя, понес в комнату.

- Разуться бы хоть дал! – смеялась Алиса, отстраняясь и крепко обнимая за шею.

- Пофигу.

Ему действительно было пофигу. Стоило им оказаться на диване, как обувь полетела прочь. Вместе с одеждой. Его пальцы нетерпеливо освобождали ее тело от всего, что мешало ему чувствовать ее теплую мягкую кожу. Его ладони скользили по ее шее, груди, животу, спускаясь все ниже, к бедрам, ныряли меж ног. И к рукам присоединялись губы. А в висках отчаянно пульсировало желание. И новое чувство, которое в эту минуту казалось ему сильнее любви.

Она простила его. Алька его простила. И значит, ничего на свете уже не страшно.

***

- Да. Да. И не думай, я не собираюсь в этом деле идти в обход отца. Оно мне надо? К черту! Уже тысячу раз говорил. Холдинг – его игрушка, не моя. Мое отношение он знает, потому не за спиной. За спиной – это если в тихую. И листовки раздавать я пока тоже не собираюсь. Не знаю… Не думал… Просто сделай то, что прошу, и все. Это же не много. Да, в универе в следующем году на заочное восстановлюсь, у меня вариантов нет. Хватит…. Ну класс, Громов. Ага! Бывай!

Илья сбросил и посмотрел на ту сторону переулка. Тьма уходила. Солнце. Может быть, во всем. Вчерашняя встреча в определенном смысле зря не прошла. Вспомнился Веник. И то, что Веник уже сто лет честно трудится замом директора на каком-то консервном заводе. Звонок с утра был спонтанным, но все лучшее в жизни Макарова происходило, как правило, спонтанно. Громов поныл по поводу Макаровского неблагоразумия, но это ему было до лампочки. Ну не съест его отец. Скорее, того и гляди, относиться станет чуть серьезнее. Договорились до того, что завтра он отправляет Громову свое резюме, которое еще следовало сочинить. На будущей неделе явится в финансовый отдел. А дальше как карта ляжет.

Удовлетворенно прищелкнув языком, Макаров заперся с балкона в квартиру и отправился на кухню – варить кофе. Альку на работу отвез после бессонной ночи, а теперь засыпал на ходу. Встряска, случившаяся по причине собственной узколобости, заставила его прийти в себя. Это не он в болоте. Это он придумал себе болото как отговорку. И с этим необходимо что-то делать.

Для начала сварить чертов кофе и написать чертово резюме.

Но ни того, ни другого он не смог сделать без приключений. Сначала напиток из джезвы сбежал, пока он сосредоточенно изучал окно. Потом раздался звонок в дверь. Поплелся открывать. Чтобы с удивлением обнаружить на пороге собственную мать.

- Здравствуй, дорогой! – получил он дежурный поцелуй в щеку и сумку в руки.

Сумка была отставлена на ящик, в котором Алька держала краску. А Макаров криво улыбнулся и поинтересовался:

- Ты в гости или опять Алису до слез доводить? Так ее нет, она на работе.

- Уверен? – спросила Валентина Павловна и прошла в комнату. – У тебя кофе пахнет. Мне сделаешь?

- Сделаю, - мрачно ответил Илья.

И ушел на кухню. Затем, чтобы вернуться через десять минут с чашками и вазочкой печенья на подносе. Вазочка была смешная, в виде уточки со стеклянной головой. Где Алиса ее откопала, он не имел представления. Но в доме много было смешных и несуразных мелочей, которые появлялись здесь из ее рюкзака, когда она возвращалась с работы.

- Чем богаты, - буркнул он, - а с богатством у нас сейчас так себе.

- Но ведь это от тебя зависит, Илья! – проговорила мать, с удивленно приподнятыми бровями разглядывая вазочку. – Как только ты возьмешься за ум, все сразу вернется на свои места.

- Ма, у меня и так все на месте. И ум, и прочие части тела. Пришла жизни учить?

- Жизнь сама научит, как поступать с различными частями тела.

- Ну и прекрасно. Значит, можем приступить к чинной светской беседе, - Илья согнал кота, выслушал его возмущенный визг и уселся в любимое кресло. Францевич покрутился под ногами, но вскочил к нему на колени.

- Вот ты мне так и не ответил, - согласно подхватила мать предложение о беседе. – Ты уверен, что знаешь, где твоя… Алиса?