Иду на Вы

Хан поднес грамоту немного ближе и, видя, что упрямый отрок никак не начинает читать, недовольно крякнув, еще ближе…

Уверенный в том, что сейчас произойдет долгожданное, ибо хорошо знал ловкость своего друга, Звенислав даже глаза закрыл от сладкого ужаса. И тут же… открыл их, ровным счетом не понимая ничего.

Славко, наморщив лоб, точно припоминая что-то, вдруг слово в слово стал повторять ту самую грамоту, текст которой говорил в бреду найденный ими гонец…

– Наказываем тебе, князь, быть с войском к концу весны в Переяславле…

– Что?.. – словно очнувшись, вздрогнул Звенислав. – Что-что ты сказал?!

– Тихо, не меш-шай нам слушать! – недовольно прикрикнул на него хан и, почти уж посвойски, кивнул Славке: – Продолж-жай…

– А оттуда мы всей Русью, – словно ни в чем не бывало, продолжил тот, – двинем на…

– Да что же ты это делаешь, гад?! – обрывая его, закричал купеческий сын. – Русь продаешь?!!

Звенислав с кулаками бросился на Славку и повалил его на грязный истоптанный снег.

– Двинем на… на… – силясь высвободиться, пытался докончить Славко. Но куда там!

Крепкий, упитанный купеческий сын оказался намного сильнее его, худого и жилистого. – Стой! Пус-сти! – только и хрипел в его крепких объятьях Славко. – Дай дочитать, дурень!

– Я тебе дам! – раз за разом ударяя его кулаком, бормотал Звенислав, как в горячке. – Я тебе сейчас за все дам! И за тулуп, и за мои златники, и за эту грамоту! Я только теперь понял, каков ты есть на самом-то деле! Обмануть меня захотел да еще и тайну продать половцам? Ах, хитрец! На тебе! На!

– Хан, разнять их? – осторожно предложил Тупларь.

– Может, лучше, наоборот, соединить одной стрелою? – вставил опять свое слово Узлюк.

– Пус-сть дерутся! – остановил их Белдуз и довольным тоном добавил: – Люблю, когда рус-ские дерутся между собой…

– Да какой же он русский, если Русь продает? – оглянувшись, с ненавистью спросил Звенислав.

И он снова склонился над Славкой, ничего не видя и не слыша от ярости. А то бы непременно увидел озорные, несмотря на боль, глаза Славки и услышал бы, как тот, едва слышно, умоляюще шепчет:

– Бей, родной, бей, да так, чтоб они вконец поверили!

– Хватит! – не выдержал, наконец, хан. – Уймите этого беш-шеного с-слугу! А то, чего доброго, он и правда убьет его, и мы так и не узнаем до конца, ч-что написано в грамоте!

Несколько половцев не без труда оторвали Звенислава от лежащего на покрасневшем снегу Славки.

Двое продолжали удерживать его, чтобы он снова не кинулся на своего бывшего друга. А Тупларь своим рукавом осторожно вытер кровь с лица Славки и поставил его перед ханом, помогая стоять прямо.

Звенислав, тяжело дыша, с ненавистью смотрел, как Славко несколько раз встряхнул головой, словно прогоняя туман от ударов, и снова вгляделся в грамоту.

– Ну? – заторопил его Белдуз.

– Вот я и говорю, – облизывая разлохмаченные Звениславом губы, продолжил Славко. – А оттуда… из Переяславля, стало быть, мы всей Русью двинем на богатый град Корсунь…

– Что? – недоверчиво, думая, что ослышался, переспросил Звенислав. – На… Корсунь?!

– На Корсунь! – радостно воскликнул Белдуз.

– На Корсунь! На Корсунь!! – восторженно перемигиваясь, зашептались половцы.

– Да, так написано! – подтвердил Славко. – А все это велим хранить в великой тайне… Мммм!

– Еще бы! На Корсунь! – хмыкнул Белдуз и уточнил: – А что означает это странное «мммм?» Тебе что – больно?

– Да нет, это здесь так написано! – показал на первое попавшееся слово в конце грамоты Славко. – Вот – приписка!

– Приписка? – недоуменно прошептал Звенислав.

Хан тоже насторожился:

– Какая такая припис-ска?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Славко. – Какая-то очень важная, раз так мелко написано. Никак не могу издалека разглядеть! Дай-ка сюда грамотицу, хан!

Всегда осторожный Белдуз так уже доверился этому отроку, что просто протянул ему лист пергамента со свисавшей с него свинцовой печатью отроку, и тот приблизил ее к самым глазам.

– Ну да… очень важное добавление, – подтвердил Славко и, переходя на тон, каким читал всю грамоту, добавил: – А после прочтения этой грамоты приказываю немедленно уничтожить ее. И подпись… Ой! Сам князь Владимир Мономах!

С этими словами Славко бросил лист пергамента в костер и, не жалея дорогих сапог, еще и подкинул ее в то место, где было больше всего пламени.

– Что ты делаеш-ш-шь?! – в ужасе закричал хан.

– Как – что? – оглянулся на него Славко. – Выполняю то, что тут написано!

– Да я тебя сейчас за это… на клочки… на части!..

Хан потащил из ножен свою булатную саблю.

– За что?! – чуть не плача, принялся оправдываться Славко. – Мономах – это мой князь!

Как я мог пойти против его воли? Ты бы сам осмелился не выполнить приказ своего главного хана?

– Я сам себе хан! – гневно воскликнул, с лязгом возвращая саблю обратно в ножны, Белдуз.

– Вот видишь! – всхлипнул Славко. – Ты хоть и хан, а сразу умчишься, когда он сюда приедет! А я ему что скажу?

– Как это приедет? Почему это приедет? Когда это приедет? – услышав о Мономахе, встревожился хан.

– А вы что, не знали, что он, прослышав о вашем набеге, сразу в эти края из Переяславля подался?