Идущая

Мама замирает. И сердце её, где-то глубоко в груди – тоже.

Век Идущего недолог. Никто и никогда не станет рожать и растить ребёнка, зная, что он станет Идущим.

Но и без Идущих общине не прожить…»

***

Суид моргнула и огляделась ошалелыми глазами. Прямо перед ней прыгал по шероховатой стене жёлтый луч фонаря. Справа, с той стороны, откуда могла прийти беда, повисла плотная мгла.

Идущая в ужасе рванула фонарь направо, осветить опасную дорогу. Свет запрыгал по стенам, фонарь заплясал в дрожащей руке. Ничего. Пусто. Чисто.

Что это было? Что за странный флешбэк из детства? Да, когда-то Суид звали Таей, ведь Идущему приходится брать себе новое имя. Глупая традиция – родные вроде как хоронят Идущего сразу, ещё до самой первой ходки. Вроде как всё равно однажды это случится. Всё равно попадёшь в одну из сотен ловушек, к одному из множества монстров – будь то взбесившаяся технотварь или безмозглый, но тоже опасный бионик. И пусть это не будет для родных неожиданностью.

В пещерах и тоннелях, ведущих из общинного грота к базам древних, за последние полторы сотни лет наплодилось немало жутких тварей. Но почему все они, все как один, рождаются с дикой жаждой убивать людей? Почему среди огромного разнообразия этих существ нет ни одного безобидного? Конечно, есть более опасные и менее. Есть такие, встреча с которыми, кем бы ты ни был, станет последней – и такие, с которыми можно справиться без последствий. Но почему ни один, ни один гадёныш не рождается безобидным для человека? Почему ни одно живое существо не появляется на свет без ненависти к людям?

Когда Тая была совсем маленькой, старик Кер что-то рассказывал об этом. О глобальной вине человечества перед планетой, о ненависти земли к каким-то паразитам, спрятавшимся в её чреве… Некоторые мысли старика Тая начала понимать, став взрослее. Но многие слова постичь и объяснить себе так и не смогла.

Самой безумной из всех историй Кера был рассказ о том, что земля – это шар, парящий в бесконечной пустоте. Тая была уверена, что ничего безумнее придумать просто невозможно – и это при том, что сама она с раннего детства обожала сочинять невероятные сказки. Земля… Она ведь вокруг, под ногами, над головой и со всех сторон. Она тверда и устойчива. Как она может висеть в пустоте?..

Другая басня, история старушки Зилы о том, что в глубоком подземелье есть страшное место, где чудовищ больше в тысячу раз, а над головами есть прекрасные пещеры и тоннели, полностью свободные от тварей, – эта история казалась Тае более правдоподобной. Зила называла подземелье «адом», а места обетованные на верхних ярусах, где не бывал ни один человек общины – «раем». Только попасть в «рай» и «ад», по словам троюродной таиной бабули, можно было лишь после смерти. Но об этом девочка думать не желала.

***

– Суид, Суид, приём! Суид, откликнись, ты в порядке? Жива?

Идущая очнулась, вновь ошалело осмотрелась вокруг.

– На связи, – голос девушки звучал глухо. – Иду. Задумалась что-то, прости.

В наушнике повисла тишина.

– Хм-м… – протянул оператор, – Суид, ты знаешь, такое частенько случается с Идущими перед… Ну, ты понимаешь – перед появлением технотварей.

Чёрт возьми, разумеется! Суид выругалась про себя самыми страшными словами. А ведь считала себя хорошим Идущим! Опытным! В третью ходку пошла! Голова-решето.

Девушка сплюнула. Она вспомнила: Мальм, самый старый Идущий из всех, кого знала Суид, рассказывал об этом свойстве сильнейших технотварей. Перед появлением начинают приходить в голову мысли, всплывают картины: из жизни, из прошлого, причём часто из такого прошлого, которое ты и не очень-то можешь помнить – либо потому, что был мал, либо потому, что это вовсе и не твоё прошлое…

Картина из детства, вспышкой возникшая в голове Суид, вроде бы была частью её собственного прошлого. Но было одно отличие: она видела всё вовсе не своими глазами. Суид видела эпизод из прошлого глазами матери. И сердцем матери ощутила страх, даже ужас за неё, маленькую и глупую, но такую храбрую и упрямую.

В момент флешбэка Суид подумала, что это всё нервы. Теперь ей стало невыразимо жутко. Девушка глубоко вдохнула и постаралась успокоиться. Она быстрее двинулась по тоннелю, стараясь держать в поле зрения тьму позади и впереди себя, пытаясь сосредоточиться на шагах и колыхании тьмы.

И тут в черепе, будто бы прямо зрачках, взорвалась ещё одна молния.

***

Таня подходит к маме сбоку и кладет ладошки на край стола, покрытого тёплым клетчатым одеялом. Носом Танечка утыкается прямо в клетчатые складки – столешница находится как раз на уровне её носа. Девочка вдыхает запах тепла: горячий воздух от утюга, которым мама гладит на одеяле её любимое платье, горячий солнечный свет из окна. Ещё – тёплые мамины руки, но их сейчас трогать нельзя. Таня прижимается к одеялу щекой и смотрит, как мятый розовый шёлк становится гладким и лоснящимся под прессом горячего утюга. Девочке очень тепло. И хорошо. День рождения – это всегда очень здорово. Особенно если он только восьмой, и мама гладит любимое платье. А на кухне ждёт своего часа огромный «Наполеон».

***