Идущая

К тому времени, когда они подоспели, Раир уже справился и со вторым гвардейцем, пропустил Ликта и Реану вперед на мостик с напутствием: "Живо на ту сторону!", а сам притормозил ненамного, чтобы задержать остальных. Потом, когда оба его подопечных перебежали на противоположный берег Ютои, он совершенно фантасмагорическим прыжком (Реана поклялась бы, что такое невозможно без спецэффектов) перемахнул чуть ли не весь шестиметровый мостик, легко соскочил на землю и двумя ударами перерубил канаты слева. С двумя другими канатам расправилась слегка пришедшая в себя Реана, и мостик с треском ухнул вниз. Из гвардейцев туда же последовал только один, коротко вскрикнул, звучно приводнился и тут же пропал из виду — то ли под водой, то ли за пеленой снега.

— Пойдём, — Раир явно не считал зрелище вроде коричневых, отчаянно ругающихся и размахивающих холодным оружием на холодном ветру заслуживающим внимания. Кони остались на том берегу, а с ними вся еда и запасная одежда.

Прежде, чем они нашли место для ночлега, прошло часа два, совсем стемнело и стало ещё холоднее. Костер зажигать они не решились, но заснули сразу, совершенно вымотанные ещё и финальной ходьбой по пересеченной местности в полной темноте: минут за десять до того Раир свернул с тропы и увёл их куда-то в сторону, чтобы хоть отчасти обезопаситься от нежданных гостей. Ликт и Реана являли собой такое жалкое зрелище, что Раир не стал даже напоминать им, что кому-то надо стоять на страже, взяв эту почетную обязанность на себя. Реана провалилась в сон мгновенно, успев только подумать, как хорошо бы проснуться дома.

VIII

…Мне триста лет, я выполз из тьмы.

"Машина Времени"

— Доброе утро, — вдруг негромко сказал кто-то совсем рядом. — Наконец-то! — Голос был ехидным и очень знакомым.

— Что, я сильно заспалась? — сквозь сон пробормотала Вика. — Ох, Иришка, — улыбнулась она, поворачиваясь на бок и потягиваясь, — какой интересный мне сон…

Открыла глаза и окончательно проснулась. Она лежала на одеяле поверх лежанки из лапника, завернувшись в плащ. Рядом тлел костер, из-за чего левый бок оставался куда теплее правого. По другую сторону огня дрых Ликт, Раира в пределах видимости не обнаруживалось. На земле тонким слоем лежал снег, мелкая снежная крупа сыпалась с высокого ватного неба и не спешила таять, попадая на кожу. Было холодно. Светало.

Реана вздохнула, встала, отряхнув снег, и немного попрыгала на месте, пытаясь согреться и размяться. И проснуться. Она не слишком огорчилась, когда в очередной раз не удалось проснуться дома, хотя вчера чуть не плакала и искренне ненавидела этот мир. Но сейчас она не знала толком, в какую реальность ей хотелось бы проснуться. Когда послышался голос Иришки, она уже жалела, что это был только сон и этот сон закончился. Несмотря на то, что холодно, страшно и даже на минуту нельзя расслабиться, несмотря даже на эту чёртову Реду…

— Ну зачем же так грубо? — вдруг снова сказал тот же спокойно-насмешливый голос. Нет, он вовсе не походил на Иришкин. Всё равно знакомый. Очень. Но Реана не представляла, где и когда могла его слышать: уверенный, негромкий, но очень четкий голос, с едва заметной хрипотцой, не отражающий никаких чувств, кроме холодной иронии. Подскочившая от неожиданности Реана не могла даже понять, с какой стороны он доносится.

— Кто ты? Где ты? — спросила она, нервно оглядываясь.

— Да здесь я, здесь, — насмешливо сказал голос, но идентифицировать это "здесь" не представлялось возможным.

— Кто ты? — снова спросила Реана, немного спокойнее: ничего страшного пока не происходит, раз можно потрепаться, не исключено, что все будет путём… — Зачем ты прячешься?

— Вовсе я не прячусь, — сказал голос. — Однако ты очень упорно отказываешься меня замечать…

— Что?.. Кого замечать? — сердито спросила Реана. — Скажи по-человечески, кто ты такая?

— Будто сама не знаешь! — засмеялась она. Смех был похож на холодные и колючие искры бенгальского огня: Реана почему-то чувствовала его, а не слышала.

— Не знаю! — зло сказала Реана. — Хватит дурью маяться!

— Да знаешь ты, знаешь, — насмешливо тянул голос. Не извне доносящийся, а звучащий внутри сознания, как будто разговариваешь сама с собой. — Но упорно не хочешь признаться.

— Назови имя, ч-чёрт возьми! — Реана все больше злилась, боялась и злилась, и она вовсе не хотела услышать это имя…

— Имя? — снова рассмеялся голос. — Которое?..которое?.. — слова отдавались эхом… — Выбирай: Лэн, Кхадера, Сапома, Таги [Лэн, сокращение от Лэнрайна, первое, детское имя Реды, а позже официальное имя императрицы; Кхадера — "зеленоглазая ведьма", ст. им.; Сапома — "рысь", ст. им.; Таги — под покровительством Таго, бога войны, ал.]… Я — Реда! Реда, Реда-реда-ре…

— Замолчи! — не выдержала Реана, зажимая уши ладонями.

— Сама спросила имя, — сказала Реда. — А что ты дёргаешься? Тебе не обязательно меня бояться: тебя признали мой меч и мой медальон…

— Они тебя признали, а не меня! — сердито сказала Реана, опуская руки.

— А есть разница? — насмешливо поинтересовалась Реда.