Идущая по трупам, или Я нужна вам именно такая!

Я напрягла слух и услышала стоны. Побежала к спальне. Вдруг до моих ушей донеслась фраза, вернее крик: «Что за херня?!» Конечно же это кричал Юрий. Из щели было видно, что в спальне горит свет. Почему он так громко стонет, почему они его не убивают? Что там творится, в конце концов? Меня трясло. Вдруг дверь спальни открылась, и я увидела маленького. Его лицо, руки, одежда — все было забрызгано кровью.

— Янка, ты умеешь в шприц лекарство набирать? На пока, набери. Я сейчас приду. — Протянув мне шприц с ампулой, он скрылся в спальне.

Господи, что же это творится такое! Я взяла шприц и попыталась попасть иголкой в ампулу. Но руки совершенно меня не слушались. После нескольких попыток ампула выскользнула из рук и разбилась. Шприц полетел следом.

Почему я вообще должна что-то делать?! Когда, наконец, все это закончится?! Стоны становились все сильнее и сильнее, временами переходя в хрип. Господи, да они сейчас весь дом разбудят! Соседи вызовут милицию…

Дверь спальни снова открылась, и передо мной опять предстал маленький.

— Ну что, набрала? Где шприц? Давай быстрее!

— Какой, к черту, шприц?! Я разбила ампулу. Что там творится?! — От страха по вискам текли струйки пота.

— Я как чувствовал, что одна доза закосячится. Хорошо, что взял еще одну ампулу, — сказал он и быстро набрал лекарство. — Все нормально. Живучий попался, гад! Сейчас я ему наркотик вколю, и он ничего не будет чувствовать. Ты ему что, клофелин не подмешала?

— Нет. Не смогла.

— Я так и понял.

— Мы думали, он в отключке, а он даже не спал. Живой такой! Да верткий! Славик его захватил, а он как вывернется — и к окну, хотел, видно, заорать. Я ему в солнечное сплетение врезал! Пойду его уколю. Пусть хоть на тот свет без мук отправится! Попрется напоследок!

Мне сразу вспомнился Славик с аккуратно перебинтованной кувалдой. Ах, вот она, значит, зачем нужна!

— Это что ж вы его — вручную? А где пистолет с глушителем? — Я ничего не могла понять.

— Сейчас уколю, затем расскажу. Нас менты прошмонали.

С этими словами маленький вновь отправился в спальню. А я пошла к входной двери, чтобы закрыть ее на замок. Бежать, судя по всему, мне не придется. Стоны из спальни не умолкали. Вышел Славик.

— Ян, включи музыку, а то он стонет на всю катушку. Ему уже три укола вкололи. Он сейчас прется лежит, да так громко. Зайди в спальню. Вруби музон. Я пробовал, у меня никак не получается.

— Куда? В спальню?! Нет, не пойду. Боюсь. Хрен с ней, с этой музыкой! — Я нервно закурила.

Через пару минут все стихло. Неужели это не сон! Неужели это происходит наяву! Как бы мне хотелось, чтобы все это приснилось! Дверь открылась, и киллеры вышли. — Все, можешь принимать работу, — сказал мужик. Его лицо и руки были запачканы кровью.

— Он умер? — испуганно спросила я.

— Зайди посмотри, проверь, — ухмыльнулся мужик.

— Не могу. Вернее, не хочу.

— А еще хотела все своими глазами увидеть! — Мужик достал сигарету и закурил.

— Я не знала, что это так страшно. Послушай, а ты хорошо проверил? Он действительно мертв? Убедился в этом?

— А чего мне убеждаться! Сдох он, как нелюдь. Страшную смерть принял. Когда дозу вкололи, тащиться стал. Прибалдел. Умер в наркотическом опьянении.

— Я думала, он бессмертный. Ты бы пошел, проверил его. Он очень хитрый. Может притвориться, — понесла я, потеряв контроль.

— Может, и хитрый, базара нет, но не хитрее тебя. Где у тебя, девочка, можно руки помыть?

Я повела мужика в ванную. Следом поплелись Славик и мелкий.

— Эй, а чего это вы притащились, хоть бы один в спальне сторожить его остался! Я же сказала, скорее всего, он притворяется! Пока мы здесь толпимся, он может выскочить из квартиры! — Голос мой переходил в крик.

Славик тихонечко обнял меня за плечи, и я разрыдалась на полную катушку.

— Славик, давай успокой ее, а то ревет громче, чем он хрипел. Весь дом переполошит. — Мужик не спеша стал смывать с себя кровь.

— Яна, он мертв! — Славик потащил меня в спальню. — Успокойся, хватит тебе!

Заглянув в спальню, я не могла поверить своим глазам. На полу в луже крови, широко раскинув руки, лежал мой муж в любимой шелковой пижаме. Черты его лица заострились. Рот заклеен скотчем. Руки крепко связаны веревкой.

— Видишь, он мертв. Его больше нет. Смотри, я беру руку, хочу посчитать пульс, но пульса нет. Можно послушать, как бьется его сердце, но оно не бьется. — Славик пристально посмотрел на меня. — Это труп, Яна, понимаешь, труп.

— Вот так взял и умер. — Я сама плохо понимала, что говорю. — Странно… Жил человек с большими амбициями, грязный секс любил, меня в день по нескольку раз насиловал. Я его боялась, просто жуть, и вдруг он умер! Как получается, значит, он не такой страшный был, больше прикидывался?

В спальню зашел маленький.

— Ты что, до сих пор не веришь, что он сдох?! А ну-ка, друг, прикури сигарету. Или ты не хочешь курить? Кури, гад, дама просит. — Маленький стал тыкать сигарету в рот бездыханного тела.