Идущие

Майлс не сдержал улыбки. Это была игра, которую они изобрели несколько лет назад, когда бизнес частных детективов испытал глубокий спад и они все торчали в офисе, подолгу не имея никакой работы. Начиналось все очень просто – с вопросов друг другу, с кем из своих сослуживиц они бы с большим или меньшим желанием вступили в интимные отношения, но постепенно игра перешла в более скандальную фазу, разрослась в огромных пропорциях по мере того, как они все жестче начали испытывать толерантность друг друга к оскорблениям и откровенности. Игра опиралась на тот постулат, что при двух гнусных вариантах всегда один менее неприемлемый, чем другой. У игры не было названия до того момента, когда однажды Хал пытался увильнуть от ответа – Майлс спросил, предпочтет ли он отсосать у Клинта Иствуда или отдаться раком Тому Крузу – и в результате сказал: «Ни то, ни другое. Лучше умереть».

– Смерть – не выбор, – сказал тогда Майлс.

– Вот оно! – восхищенно воскликнул Хал.

– Что «оно»?

– Название! «Смерть не выбор»!

Они пообсуждали, полушутя, возможность предложить «Смерть не выбор» в качестве телевизионной игры-шоу на Эйч-Би-Оу или какой другой кабельный канал, где не придерживаются лексической строгости.

– Можно еще добавить нудизм, – сказал Хал, – для повышения рейтинга.

С тех пор игра стала ритуалом, и хотя неоднократно высказывалась мысль о подключении к ней других, например Трэна, она так и осталась их собственным частным развлечением.

Майлс внимательно посмотрел на него и улыбнулся.

– Я бы, наверное, съел сестру.

Хал удовлетворенно хмыкнул; несмотря на давность игры, он до сих пор получал наслаждение, выслушивая подобные ответы.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Уверен?

– Я же говорю – нормально.

– Я просто спросил, – поднял руки Хал, отступая.

Его попытка поднять дух была, как всегда, неловкой, но, странным образом, Майлс находил это приятным. Ему всегда становилось легче от общения с другом. Может, все-таки найдется способ продолжить расследование. После всего, что случилось с ним за последние пару месяцев, Перкинс, не исключено, даст возможность взять некоторое время за свой счет, если, конечно, он попросит.

– Никаких известий о теле отца? – словно прочитав его мысли, спросил Хал.

Майлс покачал головой.

– Как думаешь, что могло случиться?

Он объяснил Халу и всем остальным, что тело отца украли, не желая раскрывать истинное положение дел и будучи уверен в том, что ему все равно не поверят. Разумеется, офис коронера тоже держал это в строжайшей тайне. У них за последнее время и так случилось достаточно скандалов. В данной ситуации им только не хватало, чтобы просочился слух, что они теряют покойников, потому что покойники сами встают и уходят восвояси.

– Не знаю, – признался Майлс.

– Надеюсь, это не какой-нибудь сексуальный маньяк.

– Спасибо. Об этом я как-то не успел подумать.

– Извини. – Голова Хала скромно спряталась за перегородкой, а Майлс начал перебирать стопку папок с делами, которые принесла Наоми. Шестнадцатилетняя девочка, сбежавшая с сорокалетним менеджером из фирмы «Тако Белл», в которой она и работала; женщина, подозревающая своего мужа в любовной связи с другим мужчиной; некая вдова, желающая разыскать своего украденного пуделя, потому что полиция отказывается заниматься розыском собаки; мужчина, подозревающий одного из своих работников в курении марихуаны, при том, что тот благополучно прошел несколько тестов на употребление наркотиков. Ни одно из потенциальных дел ему не приглянулось. Подумав немного, он отправился к Наоми узнать, не сможет ли она организовать ему встречу с мистером Перкинсом сегодня во второй половине дня.

Он собирался попросить на некоторое время освобождение от работы.

* * *

Две недели без оплаты.

Это было на неделю меньше, чем он просил, но на неделю больше, чем рассчитывал, и оставалось надеяться, что этого ему хватит. К концу дня он подчистил некоторые незаконченные мелочи и договорился с Халом ежедневно вступать в контакт, чтобы каждый был в курсе происходящего.

Еще не войдя в дом, он услышал телефонный звонок. Пробежав в гостиную, он схватил трубку.

Это звонила Клер, сообщая, что задержится. После встречи с последним на сегодня клиентом ей еще предстоит встреча по поводу бюджета с боссом, его боссом и представителями окружного совета инспекторов. Она предложила Майлсу поужинать самому и пообещала приехать не позже девяти.

Напомнив, чтобы была осторожнее за рулем, он положил трубку. Впереди – долгий вечер без нее. Майлс поплелся на кухню, уже страдая от одиночества. Открыв холодильник, он заглянул внутрь, но увидел сплошные голые полки, не считая полупустого пакета молока, пачки масла и бутылки кетчупа.

Он сообразил, что не делал никаких серьезных закупок с тех пор, как отец... умер.

Тишину в доме нарушал лишь звук электромотора холодильника, но в голове вдруг зазвучало эхо отцовских шагов. Стук каблуков по паркетному полу. Было что-то холодно-безликое в этом жестком ритмичном стуке, и от одного воспоминания ему снова стало страшно.

Весь дом вдруг показался гораздо мрачнее, гораздо неприятнее.