Идущие на смех

Девять месяцев проходят —

Балерины дочек родят.

Верочки и Риммочки —

Вылитые Фимочки.

Убедились балерины:

Есть в Израиле медицина!

Семён Макаревич в СССР был строителем, в Израиле – хозяином ресторана «Самовар». С первой женой он развёлся ещё в России, на второй женился в Израиле. Первая жена тоже приехала в Израиль. Он заботился об обеих, опекал и помогал до конца дней своих. Двум Сениным жёнам:

Ах, Софа, ах, Регина,

Вы – Сенины фемины,

Ценил вас – беспредельно,

Любил – членораздельно.

Михаил Кислянский, журналист из Челябинска, семь лет проработал моим заместителем в редакции, мы вместе выпускали журналы «Балаган», «Балагаша» и газету «Неправда». Честно говоря, на маленьком русскоязычном «рынке» это было не очень прибыльное занятие. Мише Кислянскому:

Ты жил в «караване», служил в «Балагане».

Ты был и активен, и смел,

Имел ты успех и имел ты признанье,

И только зарплат не имел.

Из наблюдений:

К нам в Израиль на курорт

Едут сотни Дунь и Фир…

Кто-то делает аборт,

Кто-то делает ОВИР.

Я наблюдал здесь очень интересное явление: в прошлом ярые коммунисты, всячески скрывающие свою национальность, репатриировавшись в Израиль, становились ярыми сионистами и срочно меняли партбилет на кипу. Торопливому:

Во времена советские

Он совершил измену:

Достал свои обрезки он

И их приделал к члену.

Пройдя репатриацию,

Решил вернуть обратно.

Вторая ампутация —

Ох, это неприятно!

Себе, любимому

В часы, когда все дети были в школе,

Учили «инглиш», бегали в спортзал,

Я сиживал часами в коктейль-холле

И вместо знаний, алкоголь глотал.

Участвовал в попойках безобразных,

Рискованные песни напевал,

Отличниц даже я вводил в соблазны,

И даже комсомолок целовал!

Но…

Летят года – их не остановить,

Хотел бы, но, увы, не в нашей воле!

Мне остаётся улыбаться и шутить,

И всех любить, как любит Таню Толя [25] .

Коль суждено упасть, то находу,

А, впрочем, будет всё, как Бог велит,

И даже если в детство я впаду,

Надеюсь, сын меня усыновит.

Что ж пожелать себе к концу пути,

Чтобы его с достоинством пройти?..

Чтоб продолжал я двигаться вперёд,

Чтоб радость не проскакивала мимо,

Чтоб жил я, как всегда, неутолимо,

Чтобы писал, писал неутомимо

И пи́сал я, как тот водопровод,

Сработанный ещё рабами Рима!

Мы едем с вами все в одном вагоне,

В своих купе не запирая дверь,

Попутчики мои на перегоне

Меж станцией Рождение и Смерть.

Столбами за окном мелькают дни,

Наш поезд мчит сквозь Зимы и сквозь Леты…

Всё чаще, чаще Время-проводник

Нам пробивает дырочки в билетах.

Давайте пить за этот перегон,

За то, что все мы есть на этом Свете,

За наш весёлый, маленький вагон,