Идущие на смерть

Зато есть у них откуда-то твердая уверенность, что кто-нибудь обязательно придет и спасет. Вон, Антонио чуть на своем сиденье не подпрыгивает от восторга, для него появление имперского офицера ассоциируется с эскадрами линкоров и десантными капсулами, в которых, тесно сжатые сиденьями, плечом к плечу сидят закованные в броню русские солдаты. Уж они-то порядок наведут и захватчиков выгонят! Что же, может, так и будет. А может, и нет. Случались прецеденты и того, и другого. Империя вмешается, только если сочтет, что ей это выгодно. Но, в любом случае, флот придет сюда не завтра и не послезавтра, как наверняка рисует сейчас в радужных мечтах этот абориген.

И, кстати, кто на них напал, Антонио так и не понял. Мужчины… Ну, это понятно, хотя в армиях большинства стран женщин тоже хватает, вряд ли он видел что-нибудь серьезнее патруля, а в него, скорее всего, поставят людей однополых, так проще. Говорят на незнакомом языке, но всегда при них есть переводчик, шпарящий по-испански не хуже местных. Все в камуфляже – это тоже понятно. Высокотехнологичное снаряжение стоит дорого, а потому в большинстве массовых армий обычные солдаты по-прежнему щеголяют в обмундировании, начавшем использоваться столетия назад. Судя же по составу флота, висящего на орбите, кто бы его ни послал, к развитой их страну не отнесешь. Бородатые все как один, даже самые молодые, у которых на подбородке три волосинки в шесть рядов. Опять же ни о чем не говорит, пристрастия к такого рода украшениям в армиях стран третьего мира бывают. А вот в серьезных армиях – нет, потому что даже в тактическом шлеме борода серьезно мешает. Там же датчики, а им надо иметь контакт с кожей.

Кстати о птичках, Костин, продолжая слушать Антонио (ничего интересного, но мало ли), поскреб колючий подбородок. Надо побриться, что ли, а то и сам скоро бородой зарастешь. Девушкам нравиться перестанешь. Хотя единственная находящаяся в шаговой доступности девушка сейчас полулежит на заднем сиденье, больше напоминающем средних размеров диван, и, судя по выражению лица, то ли дуется на что-то, то ли блаженствует, украдкой массируя ноги. И таким, как она, лейтенант Костин точно не подходит. Не прынц, куда деваться…

Додумать эту мысль он не успел. Пикап, в очередной раз взревев двигателем, въехал на улицу местной деревни, выросшей, как Костин уже знал, из временной базы лесорубов. Ну, временное – самое постоянное, и правило это характерно не только для России. Были несколько мобильных домиков-балков на десяток человек. Потом один привез жену, второй столковался с дочерью местного охотника, повариха взяла в оборот какого-то недотепистого, но работящего парня… Прошло два года – и вот вам деревня, семь домов. Кто-то, естественно, уехал, но большинство прикипели к этой земле, и сейчас деревня разменяла шестое десятилетие. Обычное дело, случается на многих планетах.

Сейчас деревня – одна улица, слегка запыленная, и неровный ряд крепких разномастных домов, удивительно напоминавших Костину те, что строили на его родной планете, – выглядела пришибленной. Именно так. Вот ты идешь, никого не трогаешь, и вдруг тебя из-за угла раз! – и пыльным мешком по голове. И ты стоишь, обсыпанный с ног до головы непонятно чем, и для здоровья вроде не опасно, и пошевелиться лишний раз страшно. Люди на улице вроде и есть, но они не идут – шмыгают из калитки в калитку. Нет вездесущих старух, перетирающих кости всем подряд, не бегают дети. Все замерло, словно бы в ожидании чего-то страшного.

Пикап, дико заскрипев тормозами (Костин непроизвольно поморщился и подумал, что тем, кто доводит технику до такого состояния, и впрямь не мешает небольшая порка), остановился во дворе приземистого двухэтажного дома, сложенного из потемневших от времени бревен. Вроде бы, у испанцев так строить не принято, но, с другой стороны, бревна здесь самый дешевый и чрезвычайно доступный материал, леса вокруг предостаточно. Да и что знает об испанской архитектуре человек, никогда не интересовавшийся Испанией сверх необходимого минимума?

– Сиди, не светись, – Костин поймал за руку дернувшуюся было выйти Каталину. – Ждем.

– Кого? – спросила девушка, но подчинилась. Костин отвечать не стал, только поудобнее перехватил оружие. Случись что, десантный лучемет – веский аргумент в любом споре.

Обошлось. Антонио, выбравшийся первым, задраил ворота, высокие, добротные. Очень хорошо. Костин вылез из машины, окинул цепким взглядом двор, чистый и аккуратный. Кем бы ни был Антонио, хозяин он явно неплохой. Все ровно, крепко, забор из плотно пригнанных досок, куры в специальном загоне, какая-то живность в клетках, где-то свиньи хрюкают. На цепи сидит средних размеров кабысдох, длинная, мягкая на вид шерсть вся в репьях, хвост дружелюбно шевелится туда-сюда. Костин не удивился, его вообще любили собаки.