Идущий

Сзади послышалось шумное горячее дыхание. Крестьянин, что разговаривал с Дини, нагонял его. Наверное, старался исправить ошибку в глазах приятелей. К тому же хохот одного из них убеждал, что они не выкладываются полностью.

Широкие грузные шаги приближались. Дини некстати споткнулся, повалился на землю. Мужчина уже стоял над ним, и Дини не вскочил, просто стал отползать. Мужчина не спешил схватить его, он тоже запыхался. Согнулся, опёршись руками в колени, и пробормотал:

— Ну, что же ты убегаешь, глупышка. Всё равно не убежишь.

Дини замер, голос, ехидный, задыхающийся, лишил его остатка воли. К ним приближались двое других преследователей, они уже перешли на шаг.

Летучая мышь, возникшая из кроны дерева, за ствол которого мужчина держался, практически задела его голову своими крыльями. Мужчина выпрямился и отпрянул. Дини показалось, что из горла крестьянина вырвался глухой всхлип. Летучая мышь снова спикировала к его лицу, и мужчина замахал руками.

Летучая мышь исчезла также неожиданно, как и появилась, и он затравленно вращал головой в тщётных поисках, когда рядом, наконец, оказались его приятели. Дини уже не лежал, мальчик сидел, готовясь вскочить, и один из подходивших с упрёком сказал:

— Хватай его, чего ты стоишь? Он сейчас снова улизнёт.

— Здесь что–то летает, какая–то нечисть, — пробормотал крестьянин. — Оно пыталось напасть на меня.

Крестьянин, предлагавший схватить мальчика, недоверчиво посмотрел на приятеля. Он не верил в нечисть, но не решился насмехаться — вид у напарника был в самом деле странным.

— Что такое? — спросил третий.

Летучая мышь вынырнула из умирающей тьмы леса, словно отвечая на его вопрос. Её крылья взлохматили и без того неаккуратную шевелюру крестьянина. Он шарахнулся, глухо вскрикнув, вместе с ним отпрянул и тот, что увидел существо первым. Однако их приятель оказался с куда более крепкими нервами. Видя, как ребёнок встаёт, он зло усмехнулся и прошипел рассерженной змеёй:

— Да это же всего лишь летучая мышь. Успокойтесь, вы, бабы!

Его приятели остановились, но реплика отнюдь не заставила их броситься к мальчику. Они испуганно искали тварь взглядом, но она опять скрылась. Их партнёр негромко ругнулся, то ли проклиная уродливое существо, то ли самих приятелей, и шагнул к мальчику.

Дини сжался, пытаясь побороть оцепенение и побежать. Летучая мышь, почти бесшумно вспоров воздух, спикировала на крестьянина, вцепившись в затылок. Теперь уже и самый мужественный из троих зашёлся криком. Он шарахнулся, сбив с ног одного из крестьян, споткнулся об него же и повалился на землю. Когда, несмотря на ужас, он догадался хлестнуть себя по затылку, летучая мышь уже отцепилась от него. Затем он увидел свои пальцы, кровь на них, и это вырвало из глотки новый крик.

Никто из них не видел, как мальчик побежал прочь. Теперь они думали только о себе. Летучая мышь пронзала светлеющий воздух, больше не пикируя ни на кого из них, но и этого оказалось достаточно. Она не могла лишить их жизни, несмотря, что у крестьян не было оружия, но сам факт того, что летучая мышь атаковала людей, бушующим пожаром испепелил их мужество напрочь. Когда самый храбрый из них попятился, забыв про мальчишку, двое других опередили его, постаравшись как можно быстрее выскочить из леса на открытое пространство.

Летучая мышь, покружившись ещё немного, полетела следом за мальчиком. Найдя его, сидящего на земле, тяжело дышавшего, но невредимого, существо повисло на ветке клёна, завернулось в крылья и замерло в своей излюбленной позе.

3

Спустя три часа Дини вышел из леса и впереди, на широкой равнине, увидел Лизию, первый город в своей жизни.

Всё это время, прежде чем покинуть лес, он шёл, машинально глядя себе под ноги, погружённый в собственные мысли, будто в транс. Мальчик думал о людях, по неясной причине пытавшихся забрать его с собой, и о летучей мыши, о том, что она сделала, когда крестьяне догнали его. Эти два разных направления переплетались между собой разноцветными прядями, создавали путаницу в голове, и мальчику приходилось разматывать их, отделять друг от друга. Проходить уже пройденный этап заново, проходить снова и снова.

Время от времени у себя в голове он слышал голос отца. Настойчивость, нашёптывал этот до боли родной голос, иногда нужна настойчивость, чтобы пройти очередной отрезок дороги. И Дини настырно пытался разобраться, почему так случилось. Пытался, потому что это было жизненно необходимо.

Крестьянами управляла корысть. Вряд ли в их семьях был кто–то болен. Они просто пытались схватить его, как разбойники хватают дорогой, редкий товар, который затем можно выгодно сбыть. Однако он, Дини, не был товаром. Зачем же они стремились похитить его? Крестьянин сначала поинтересовался, тот ли Дини мальчик, что вылечил жителя деревни. Неужели его дар и был тем самым редким товаром, который можно продать?