Идущий

— Прости, — прошептал монах, не задумываясь над тем, что большинство талхов, как и он, лучше относятся к животным, нежели к людям, не входящим в Орден. — Прости, но твоя смерть позволила настичь тех, кто схватил мальчика. Прости за столь высокую цену. Спи спокойно, красавец.

Жизнь ещё теплилась в лошади, какие–то крохи её, но Драго нужно было спешить, и он оставил животное, чтобы направиться к Лакаслии.

4

Дини открыл глаза, его привёл в чувство какой–то шорох. Что–то скреблось где–то наверху.

Чувства возвращались в тело мальчика медленно. Вместе со слухом вернулось обоняние, и Дини услышал запах свежего сена и конского пота. Последним было пропитана его собственная одежда. Запах был необычным и, бесспорно, очень приятным. Это был очень дорогой запах. В сознании мальчика лошади с детства были чем–то недосягаемым. И всё, что с ними связано, автоматически превратилось в такое же несбыточное.

Теперь же Дини насквозь пропах этим несбыточным. Мысль вызвала улыбку, хотя мальчик и не осознал, что улыбнулся.

Следом за обонянием возвратилось зрение, и мальчик понял, что находится в каком–то закрытом помещении. Скоро он догадался, что темнота означала ночь. Зрение и запахи оживили память. Основной силой в оживлении был запах конского пота.

Дини вспомнил мужчин в бордовых плащах, пронзительные взгляды, круп лошади под собой. Его схватили воины Правителя и куда–то везли. Мальчик смутно помнил дорогу, не имея ни малейшего представления, сколько времени она заняла. Он был настолько обессилен, что с того момента, как гвардейцы схватили его, он так и не приходил в сознание.

Что с ним происходило? Конечно, Дини знал ответ на этот вопрос. В течение одного вечера он вылечил четверых человек. Раньше такого не было. Он переутомился, выжал из себя по максимуму. Ему необходимо было лежать после этого несколько дней, лежать и спать, не вставая даже для еды. Но обстоятельства сложились так, что он покинул дом, где вылечил последнего человека. То, что Дини не находился в покое, лишь продлило его состояние.

Неосознанно он знал причину, заставившую его войти за один вечер во столько домов сразу. Он чувствовал страх и какую–то вину перед людьми, от которой он так и не смог избавиться. Страх был глубинный, в несколько слоёв. Причиной тому были люди, едва не схватившие его в лесу. Даже странный мужчина, возникший следом и атаковавший их, не внушил Дини доверия. Кроме боязни, что он не сможет продолжить путь, был страх, что этим он погубит многих людей, которые в нём так нуждались. Это и вылилось в такое количество больных за один вечер.

Прежде чем Дини полностью осознал теперешнее положение, он вспомнил, как прятался от мужчины, напавшего на тех жутких людей. Мужчина искал и звал его, он прошёл от Дини совсем близко, остановился, как будто что–то почувствовал, и мальчик зажмурился, сжался, сдерживая крик. Кто знает, что случилось бы дальше, если бы летучая мышь, издав поблизости шорох, не увела мужчину в сторону. В какой–то момент Дини захотелось откликнуться, но он сдержался. Мальчик понимал, мужчина точно так же, как и другие, стремится схватить его. И хотя в его голосе и просьбе не убегать было что–то особенное, он ведь убил тех людей.

Шорох, прервавшийся на минуту, возобновился, и мальчик, наконец, окончательно вернулся к реальности. И она подарила ему волну страха. Его схватили, и ни кто–нибудь, а воины Правителя! Теперь он не сможет идти дальше.

Дини представил родителей, их лица, ждущие, взволнованные. У мальчика выступили слёзы. Казалось, нечто столкнуло его в бездну, и он летел, летел. Его отвлёк усилившийся наверху шорох.

Перешедший в шелест, напоминавший ветер, ворвавшийся в приоткрытую дверь.

На секунду мальчик замер тугим комком. Шелест показался смутно знакомым, Дини рассмотрел под потолком кружащуюся расплывчатую тень.

Летучая мышь!

Мальчик с облегчением выдохнул. Он уже чувствовал, как крик рвётся из глубины лёгких, и лишь когда необъяснимое превратилось во что–то до боли знакомое, испуг отступил. Дини поднялся. Летучая мышь кружила, и с каждой секундой мальчик отчётливее различал её во мраке своей временной темницы.

Странное существо нашло его. Сейчас Дини понимал, что означал этот шорох, выведший его из сна. Летучая мышь обнаружила какое–то отверстие и проникла сквозь него к мальчику. Похоже, щель была узкой, даже некрупному существу пришлось постараться. Летучая мышь, казалось, звала его куда–то, совершая резкие виражи в сторону двери. Дини шагнул к тёмному прямоугольнику, нащупал сторону, где дверь открывалась. Медленно надавил на неё.

Дверь не поддалась. Она была закрыта снаружи на какой–то засов. Кроме того, снаружи был и охранник. Дини уловил бессвязное бормотание задремавшего человека. Чёрная волна отчаяние окатила его, и он повернулся к своему странному попутчику.

Однако летучая мышь перестала кружить по небольшому помещению, чем–то напоминавшему сарай и давно не используемую конюшню. Тварь опять скреблась где–то у потолка, Дини не различал её.